Перо паулина — редкое явление. Коллекционеры охотятся за ним десятилетиями. Потому что гордая птица очень редко отдаёт свои перья эльфам. Ещё реже — людям. И никогда — оркам. Цена одной чешуйки обычного паулина составляет…
Тут мои глаза полезли на лоб. Нет, не от цены на чешуйку. Для ювелира за обычную чешуйку вполне нормальная цена. Так что меня не удивила. А вот прикидка, сколько сейчас было в моем Тайнике… Паулин-то у меня был не обычный, а редкий и диковинный. И чешуек в перьях было… У меня аж дыхание перехватило от суммы, которую я представил в уме, пусть даже по меркам обычной расцветки. Выходило, что я обогатился знатно. Весьма и весьма. Кажется, теперь я начал понимать, откуда растут слухи о том, что Фиоре богаче самого императора. Если у меня два пера и я уже состоятельный человек. А у него этих паулинов несколько. Мелория, однозначно, понимала, кому отдаёт своё дражайшее дитя.
Я усмехнулся и убрал перья в самую глубину Тайника. Не то, чтобы я опасался воровства. Но пусть лучше лежат и не отсвечивают до своего часа.
Всё оставшееся до дома время я прикидывал, как продам перья, сменю имя и внешность и перееду на окраину империи. Куплю там себе домик в деревне у моря, женюсь на доярке и буду ловить рыбу по утрам. Спать в обед. А вечером пить вино из домашнего винограда и вспоминать о своей прошлой жизни, как будто она была и не со мной вовсе.
— Милорд? Почему вы… Как же… Мы думали…
В доме царила тишина, полумрак и неслыханный покой. Видимо, слуги воспользовались моментом, что хозяева уехали далеко и надолго. И решили последовать нашему примеру. Ни дворецкого, ни ящеруна. Только эта, как же её. Ила? Нула? Нола? Я так и не запомнил имена своих служанок. Признаться, я их с того раза, после побоища, которое они в моей комнате устроили, больше и не видел. Все заботы взял на себя Гару. А когда у него не получалось, брата заменяла Орма. И меня это полностью устраивало.
— Отправь ко мне моих орков. И быстрее! Я буду в библиотеке. И принеси чего-нибудь, чтобы согреться. Я замёрз, как чёрт! Ненавижу зиму!
Я повесил плащ на вешалку и двинулся в сторону библиотеки.
Служанка ничего не ответила. Молча развернулась и ушла. В библиотеке было прохладно — никто не удосужился растопить камин. Хорошо ещё, что хоть поленницу наполнили дровами. С горем пополам мне удалось разжечь камин. Сюда же я подтянул плетёное кресло, пледик и табуреточку для ног. И устроился у огня с фолиантом по печатничеству. Ну прямо картина маслом — пенсия пришла. Интересно, а тут есть вообще такое понятие?
Почувствовав, как долгожданное тепло наполняет комнату, я с головой ушёл в чтение.
Звон за спиной заставил меня вздрогнуть.
Я обернулся.
— А, это ты. Ставь всё сюда.
В библиотеку вошла та самая пепельноволосая служанка с подносом в руках. Девушка остановилась возле меня, с растерянностью во взгляде рассматривая, куда же приткнуть чай.
— Ох, вот всё за вас надо делать.
Я поднялся, с явным нежеланием выполз из своего тёплого кокона, и пошёл переносить журнальный столик поближе к камину.
— Давай сюда, дальше я сам.
Я забрал поднос и мысленно присвистнул. Он был воистину тяжёлый. Как такая хрупкая девушка могла всё это утащить?
— Нам не впервой, мастер, — служанка отвела взгляд. А я понял, что последнюю мысль озвучил.
— Ну, спасибо. Я тут дальше, разберусь. Можешь идти отдыхать.
— Ну что вы, милорд. Вы с дороги, устали. Промёрзли. Позвольте поухаживать?
В её глазах было столько участия, что я махнул рукой и сдался. Девушка улыбнулась и тут же принялась греметь чашками. Я залез обратно в кресло и снова погрузился в чтение.
— Всё готово, — услышал я спустя какое-то время.
— Угу, — не отрываясь от книги, пробормотал я. В главе как раз началось про различия между контурами стихий, которые используются при обращении с природными энергиями.
— Милорд, вы напряжены. Позвольте мне помочь…
Я почувствовал нежные руки на шее.
Я замер.
А потом действительно напрягся. Дело приобретало интересный оборот.
Моё молчание, видимо, расценили, как согласие. Руки заскользили ниже, по плечам, я почувствовал поглаживания по спине. Девушка продолжила: