В конце концов выяснилось, что у Денниса не совсем хороший анализ спермы. Доктор рекомендовал сократить стрессы, курение и спиртное. Однако тот отмахнулся от рекомендаций, заявив, что его бизнес находится в критической фазе, остановиться сейчас невозможно, а выпивка ему нужна, чтобы расслабляться. На практике он стал проводить еще больше времени в лондонском офисе, привлекая новых клиентов, конечно, волнуясь и переживая, хотя деньги текли рекой.
Тем не менее каким-то образом три месяца спустя чудо произошло. Деннис, конечно, был доволен. А из нее счастье по этому поводу едва не выплескивалось через край. Эвелин не могла дождаться, когда в доме опять появится ребенок. Господи, пусть бы это была девочка! Этот ребенок должен развеять ее тоскливое одиночество, когда мальчики находятся в школе. Деннис не хотел, чтобы жена работала; он ясно дал это понять, когда женился на девушке в кружевном платье, стеснявшейся очевидной беременности.
Эвелин оставалась дома, присматривала за детьми, готовила, ходила по магазинам и со вкусом декорировала становившиеся все больше и больше дома в Суррее. Она устраивала вечеринки, вместе с хозяйками соседних домов пила чай и хлопотала по хозяйству, никогда не задумываясь, этого ли хочет. Эвелин превратила себя в эталон – типичную жену преуспевающего джентльмена. Но с тех пор как Том пошел в сентябре в школу, ее обуяла скука. Она точно знала, что будет делать на этой неделе, на следующей и так далее… Поэтому Эвелин страстно желала ребенка, который должен был придать ее жизни новый смысл. В какой-то момент, когда они ехали по узкой дороге, она почувствовала, что между ног выступило небольшое количество влаги. Но не обратила на это внимания.
Оставив детей в школе, Эвелин поехала в деревню, чтобы сделать покупки в мясном, гастрономическом и овощном магазинах. Потом забрала вещи из химчистки и заглянула в парикмахерскую, чтобы записаться. Словом, проделала все обычные дела.
Домой она вернулась к ленчу. Вынув продукты из машины, разложила их в холодильник и буфеты, поднялась в ванную. Только там она увидела довольно большое красное пятно на одежде.
Почему-то ее этот факт не слишком обеспокоил.
– Нет, больше крови не было, – сообщила она доктору по телефону.
Доктор посоветовал полежать и не расстраиваться, потому что у многих женщин на ранних сроках беременности случаются небольшие кровотечения. Но она должна немедленно позвонить, если кровотечение станет сильнее или появится боль в животе.
Эвелин почти с удовольствием съела ленч и сделала несколько запланированных звонков. Затем прилегла и постаралась уснуть.
Через час или чуть больше она проснулась от похожих на схватки болей в животе. Эвелин откинула пуховое одеяло и пришла в ужас, обнаружив, что лежит в луже крови. Кровь просочилась сквозь брюки на простыню и одеяло. В шоке Эвелин позвонила доктору с телефона нa прикроватной тумбочке, и тот приказал ей немедленно отправляться в больницу.
Но сначала она должна была сделать несколько звонков. Дрожащими пальцами Эвелин набрала номер няни, миссис Уилсон, и попросила забрать мальчиков из школы и присмотреть за ними до ее возвращения домой.
– У вас все в порядке, дорогая? – спросила миссис Уилсон.
– Пока не знаю. Меня должны обследовать. Я попрошу Денниса приехать домой пораньше, – сказала она, не представляя, как заставить мужа уйти с работы пораньше даже в этом, исключительном случае.
Она набрала номер его офиса и услышала на другом конце провода голос секретарши:
– Мистера Лея на месте нет. Он ужинает с клиентом, миссис Лей.
– Вы не знаете, где именно? – Эвелин ожидала, что, как обычно, ответа не последует.
– Так… судя по записи, он с мистером Максвеллом и «Савое».
– Спасибо.
Нажав на рычаг, она позвонила в ресторан. Ни мистера Лея, ни мистера Максвелла там не оказалось. Официант, чувствуя ее тревогу, предложил обойти все столики и поискать мистера Денниса Лея.
Эвелин долго ждала, глядя, как сложенное полотенце, на котором она сидела, все больше пропитывается кровью. Как она доберется до больницы, когда из нее ручьем льется кровь?
– Нет, мадам, – наконец сообщил официант. – Простите, но человека с таким именем в зале нет.
Она повесила трубку и моментально забыла о Деннисе, озабоченная кровотечением и предстоящей поездкой в больницу. Теперь Эвелин чувствовала, что кровотечение усилилось. Кровь была темной, что ее еще больше напугало. В ванной она отмотала длинную ленту туалетной бумаги, свернула ее и подложила в панталоны. Затем, натянув на себя темно-синие джинсы, носки и мокасины, вызвала такси.
В ожидании машины Эвелин сложила вещи, которые, как она считала, могли ей пригодиться: журнал, еще туалетной бумаги, кошелек и ключи. Она и подумать не могла, что может остаться в больнице на ночь.
К тому времени когда такси добралось до больницы, кровь просочилась сквозь джинсы и пропитала плащ. Водитель подвез ее прямо к двери приемного покоя и не принял банкноту, которую она протянула ему дрожащей рукой.
Эвелин толкнула двойную дверь, согнувшись от боли в животе. Когда медсестра в приемном покое увидела, в каком Эвелин состоянии, она проводила ее и уложила на каталку.
– Доктор скоро будет, – сказала она.
Однако ожидание последовало долгое. Лежа на каталке, Эвелин наблюдала, как из одежды сочится кровь.
Наконец ее повезли в палату по длинным бледно-зеленым коридорам. В маленькой процедурной врач и медсестра в дурацких бумажных шапочках, зеленых пижамах и пластиковых фартуках приняли пациентку, явно очень торопясь, что еще больше напугало Эвелин.
Она слышала свой голос, спрашивающий снова и снова:
– Что случилось? Я потеряю ребенка? Мне надо позвонить мужу…
Они не отвечали, измеряя давление, температуру, делая необходимые анализы, помогая освободиться от пропитанной кровью одежды и надевая на нее больничную рубашку. Кровотечение не прекращалось, она чувствовала, как под спиной растекается теплая жидкость.
По просьбе доктора Эвелин неохотно положила ноги на специальные подставки. Затем последовали слова, которые она так надеялась не услышать:
– Шейка матки открыта. Боюсь, у вас выкидыш. Мне надо посмотреть повнимательнее.
Лежа на столе, освещенная яркими лампами, Эвелин почувствовала, как над верхней губой и под мышками выступил холодный пот.
Доктор приступил к детальному осмотру.
– Да…. У вас лопнул пузырь, – сказал он наконец. – Кровотечение не остановится, пока мы его не удалим. Я попытаюсь его извлечь, но мы должны отвезти вас в операционную.
Пузырь… пузырь… До нее не сразу дошло, что он имеет в виду околоплодный пузырь, в котором в жидкости находится ребенок. Процедура не была слишком болезненной, но Эвелин воспринимала происходящее как насилие над ее телом. Ощущения были похожи на секс и на изнасилование, на аборт и роды одновременно.
Лежа на столе, Эвелин не могла не думать о рождении ребенка, которое должно было принести огромное счастье ей и Деннису. Вместо этого она лежала в небольшой палате, а в ее теле орудовали инструментами два совершенно незнакомых человека.
Эвелин душили рыдания. Она лежала, вцепившись руками в края стола, и слезы стекали ей в уши, а медсестра ласково поглаживала ее по волосам.
– Простите, – сказал доктор. – Я не хотел причинить вам боль. Может быть, мы все-таки отвезем вас в операционную и сделаем все под наркозом?
– Нет-нет, – настаивала Эвелин, цепляясь за тайную надежду, что если она будет в сознании, то, может, удастся сохранить ребенка.
Доктор опять взялся за инструменты.
– Пожалуйста, остановитесь, – попросила она, когда тело сковала болью очередная схватка, выдавшая новую порцию крови.
Потом доктор попросил ее встать. С помощью медсестры Эвелин поднялась на ноги и стояла, чувствуя, как от слабости подгибаются колени, по которым течет кровь.