Король резко обернулся и, глядя магу в глаза, рыкнул:
— Его называют достоянием династии, друг мой! Он и так по праву ей принадлежит! Официальная версия коллегии Элинга — лишь дополнительное доказательство её невежества. Давно уже пора распустить треклятых идиотов!
Маг прикусил губу и, потоптавшись на месте, решился ответить:
— Все улики указывают на то, что Икари Дальнозоркая, или некто на неё похожий входил в усыпальницу Кардониана. Исчезновение королевы и кража гема тысячи оттенков не может быть простым совпадением. Сейчас игнийка единственное связующее звено во всей этой запутанной истории. Отпускать её в высшей мере неразумно.
— Сто́ит рискнуть. Я освободил её, а значит, показал свою лояльность. Девочка будет благодарна. Узники, вызволенные из камер безумия, умеют быть благодарными.
***
Варанье дерьмо!
Гаррека не отпустили, но это полбеды. Когда найдутся предатели, вызволить друга из заточения будет проще некуда. Влияние Аитхена в этом городе абсолютно.
Беспокоило другое. Ладонь постоянно искала рукоять кинжала в ножнаж, но они были пусты. Это порядком нервировало. Кадисса спрашивал, но все как один, маги и лекари, твердят, что при задержании оружия при ней не находили. Карс Шаррах! Конечно, не находили! Его наверняка забрал тот жутковатый маг.
Чтоб ему провалиться сквозь землю! И не только ему, но и всем этим чудакам в рясах или как их там, мантиях.
И вот, сейчас, когда её привели в какую-то комнатушку, один из них сидит рядом с закрытыми глазами, держит пиалу с водой и что-то шепчет под нос.
Точно чудак. Впрочем, надо отдать ему должное, спустя некоторое время ожоги на плечах прекратили беспокоить, зарубцевались и, кажется, даже слегка загорели.
Теперь он попросил лечь на тёплый камень и, плеснув немного воды на лицо Кадиссы, принялся лечить глаз.
Щекотно.
Маг усмехнулся:
— У тебя кожа мурашками покрылась. Расслабься!
Кадисса недовольно скривилась и, не удержавшись, съязвила:
— Колдуй молча, волшебник.
Маги всегда бесятся, когда их называют волшебниками, и не позволяют воинам вроде Кадиссы так высказываться в свой адрес. Она понимала: игнийцев маги не любят даже сильнее, чем обычных тефтонгских панчеров, что зарабатывают на жизнь охотой за редкими крупными животными. Но маг удивил Кадиссу. Маленькая, но светлая и просторная комнатушка, расположенная в одной из башен крепости, наполнилась его задорным смехом.
— Смешная ты! А вот рана нешуточная! Не хотел бы я встретиться с тем, кто тебя так…
— Это сделала я. Сама.
— Ха-ха! — взорвался маг, чуть не расплескав воду. — Вот чем ты так понравилась Эми! Да уж, говорить такие вещи с серьёзным лицом… Актриса!
— Вообще-то, я Кадисса, — прошипела она.
— Э-э… А-а! Ах-ха-ха! — вновь рассмеялся маг. — А я Ньют! В теле создаю уют! Ха! Ты, кстати, можешь не дёргаться? С твоим глазом придётся возиться дольше, чем я думал. Сейчас…
В пиале образовался маленький пенящийся водоворот и из него тут же появилось маленькое облачко пара, которое поднялось над полом и подлетело к лицу Кадиссы. Та, испугавшись, змеёй вывернула шею, не давая пузатым каплям воды коснуться лица.
— Ты чего, Ди? — растерялся Ньют.
— Я тебе не Ди! Ты вообще кто?! — взревела Кадисса. Сев на камень и, свесив ноги, она протёрла лицо.
— Королевский маг-лекарь. Эми сказала, что вы видели меня на Эверзоре, помнишь?
Разведчица исподлобья оценивающе осмотрела парня. Круглое лицо, маленький нос и широко посаженные добрые глаза. Из-за капюшона мантии проглядывалась копна непослушных русых волос. Не до плеч, конечно, но для мужчин Игнфтонга и это считалось чересчур длинной причёской. Небольшой животик, выступающий над поясом, дополнял картину добряка-лекаря.
Интуиция подсказывала, что он не опасен. Пустая глазница не чешется, а Кадисса привыкла придавать этому излишнее значение. Как-то давно она уже не чешется, кстати…
Решив, что ругаться с магом нет нужды, игнийка уточнила, откуда он знает Эми и как та чувствует себя после праздника.
— Забавно, что ты спросила. Особенно после разговора с королём, — Ньют отошёл к двери, выглянул, покрутил головой. После чего запер комнату на ключ и, вернувшись, попросил игнийку снова лечь на камень.
Та выполнила просьбу, но стоило лишь паре капель из тучки с плеском приземлиться на кожу, как Кадиссу передёрнуло, а её тело пробил тремор. В голове вспыхнула картина, где она, заткнув руками уши, бьётся головой о стену камеры, в попытках заглушить невыносимый шум падающих капель.
— Довольно воды! — процедила игнийка.
— Хорошо, хорошо! — воскликнул маг, отшатнувшись.
Он полез в наплечную сумку. Достав оттуда три пучка сушёных трав, он принялся крошить их в пиалу. Спустя дюжину вдохов Кадисса услышала бурление воды и почувствовала приятный цветочный аромат. Теперь перед взором возникла поляна с лежанкой мораха и душистый бутон.
— Вылей эту дрянь! — рыкнула Кадисса.
— Да что с тобой такое?! — Ньют недоумевающе хлопал глазами, но невольно отставил пиалу подальше.
— Где Эми? — игнийка не собиралась отвечать на глупые вопросы.
— Должна быть далеко отсюда, но… Всё пошло не по плану…
— Какому ещё плану?
— Видишь ли… Наша розоволосая повелительница молний потеряла на празднике свою сумочку. Кстати, не знаешь где она?
— Нет, — сухо ответила Кадисса.
— И вместе с ней кое-что очень важное.
— Что?
— Ха-ха! То, за чем она вообще сюда приезжала.
— Не понимаю.
— Провалилось её маленькая шалость. Хм. Такая новость, а ты невозмутима как рогокол. Говорю же, актриса!
— Кадисса.
— Вот-вот!
Игнийка махнула рукой и повернулась к магу спиной. Она старалась больше не слушать его и сосредоточиться на разработке нового плана, но парень то и дело умудрялся сбивать с мысли. То о короле разговор заведёт, то об отце своём расскажет. Никто его об этом, кстати, не просил. Но Ньют, как заворожённый рассказывал об отце. О его жизни, достижениях и исследованиях.
По мнению Кадиссы, если какой-то маг по имени Нит занимается изучением свойств мезурита, то это хорошо, конечно, но явно не повод называть эти самые свойства «Магнитными». Пустой трёп самовлюблённого тефтонгца.
Итак, план.
В голове, ни без помощи Ньюта, конечно, отчаянно маячила единственная мысль — первым делом пойти к де Фенис. Изобретательница знатно задолжала Кадиссе после происшествия в канун благоденствия. Если она ещё в городе, то сейчас самое время потребовать у богатенькой девочки достойную награду.
Пусть это будут самоцветы, плевать. Каждый из них пойдёт в дело. Покупка нового ездового зверя или оружия, а может быть подкуп, шантаж и благодарность за информацию. Гемы, вулкан бы их побрал, нужны как воздух. О балансе энергии будем думать потом, когда угроза исчезнет. А сейчас, когда над игнийскими кланами нависла угроза, нужно действовать решительно. С этим даже Гаррек не рискнёт спорить.
Ради большего блага иногда нужно чем-то жертвовать.
Когда Ньют закончил очередной невероятно захватывающий рассказ, Кадисса уже спала. Не став её будить, маг ушёл, оставив девушку отдыхать на тёплом каменном ложе.
На рассвете, проснувшись от ударившего в глаз света, Кадисса обнаружила в ладони скомканный обрывок пергамента с наскоро нацарапанной фразой. Поджав губы, накинула портупею на новую чистую рубашку, лежавшую неподалёку от камня с выбитыми на нём голубыми волнами. Вчетверо сложив записку, Кадисса спрятала её в складках рубашки.
У входа в комнату, на полу, стоял деревянный поднос с крышкой. Там игнийка обнаружила завтрак. Аппетитный, ещё дымящийся суп, с кусочками мяса и овощей. Странно, есть не хотелось, возможно, из-за побочного действия магии воды, но не пропадать же еде. Тёплая жидкость приятно согрела желудок, и вскоре Кадисса уже спускалась по винтовой лестнице в поисках выхода из крепости. На Эверзор её не пустили, поэтому игнийка покинула дворец короля через металлическую дверь, пройдя сквозь тёмные коридоры в скале в сопровождении титана.