Расправив плечи, лорд последовал за Унеросом, остальные не отставали. В чрево исполинского корабля вела узкая рассыревшая лестница, на плотно сбитых досках которой местами рос мох. Спустившись на три пролёта и пройдя сквозь несколько помещений забитых коробками, Унерос оказался практически над килем. Перебравшись через массивную каркасную балку, делегация оказалась возле массивной охраняемой двери, закрытой на три замка. Двое охранников в форме без опознавательных нашивок встрепенулись и направили копья в сторону Главнокомандующего. Не ожидали гостей.
— Пароль! — спросил один из охранников.
Унерос обернулся ко всем, с кем пришёл:
— Галдуа, вы с мальчишкой можете войти. Остальные ждите на палубе. Это приказ.
Дирк закатил глаза и резво убежал наверх. Следом за ним, бросив на Мерика тревожный взгляд, ушёл и Сурво.
Охранник Мастера раскрыл рот, чтобы возразить, но был грубо прерван хозяином и отправлен наверх.
— Тетриандох, — тихо выдохнул Унерос. — Открывайте.
Тяжёлые замки с грохотом попадали на деревянный пол, сколоченный буквально над обшивкой корабля. Меритас улыбнулся уголком рта, предвкушая нечто тайное, сокрытое, к чему могут иметь отношение лишь единицы. Лишь сильные мира сего. Шутка ли, даже самовлюблённого выскочку Дирка Унерос прогнал, будучи у двери. Значит, хотел, чтобы прихвостни Мастера знали, где хозяин, но сгорали от любопытства.
Из открывшейся двери пахнуло жаром. Руки слегка дрожали от волнения, но Мерик шагнул через порог, принимая приглашение Верховного. Внутри тёмной комнаты стояли четыре тонких постамента, вроде высоких канделябров, но вместо свечей на специальных подставках в виде змеиных зубов, лежали зелёные камни, освещающие комнату. В отличие от остального трюма, здесь не пахло сыростью. Наоборот, в комнате было ужасно душно.
Спустя пару вдохов глаза привыкли к полутьме, и лорд заметил посреди комнаты нечто вроде прямоугольной каменной колонны, лежащей на широком боку. Правда, камень оказался необычным. Гладкий, отполированный, отражающий тусклое мерцание камней, он напоминал пруд в безветренную ночь, в свете Версы. Смоляно-чёрный, но с лиловыми прожилками внутри.
Меритас вздохнул от удивления. Ходили слухи, что Ласкента — магическая крепость, парящая над землёй, держится на таком же камне. Неужели он как-то замешан в том, что лорд оказался так далеко от дома? И что Унерос хотел ему показать? Ответ уже рядом!
— Что это? — не стерпев спросил Меритас.
— Лактенс и мезурит. Хм-м… — протянул Мастер, скользя вдоль стены. — Опасное сочетание.
— Ве-ерно, — Унерос подошёл к колонне и опёрся на неё руками. — Как тебя зовут, глас Иная?
— Меритас, — с трудом проговорил лорд, оттягивая ворот рубашки. Температура в комнате возрастала, во рту пересохло.
— Старое наречие? Ты определённо один из них. Что значит твоё имя?
Меритас чуть не задохнулся от радости. Кажется, блеф сработал! Нужно продолжать игру и стараться вести себя как ни в чём не бывало.
— На языке предков оно означает «Достойный».
— Ответь мне, Достойный, о чём ты говорил наверху? Что именно не одобрил бы Инай? — верховный говорил медленно, но громко, делая паузы, будто боялся сорваться на крик.
— Сожжений невинных! И ещё войну! — Меритас сжал кулаки.
— А почему ты так в этом уверен, мой мальчик? — он обернулся к Мерику лицом и, слегка наклонив голову, ехидно улыбнулся.
— Ну как… — растерялся лорд, но, вспомнив слова Дирка, выпалил: — Чем больше сила, тем больше ответственность! Инай ведь бог, он обязан быть ответственным и справедливым!
— Справедливый?! — Верховный звонко рассмеялся в лицо юного лорда, в его глазах проскочила озорная искра. — А давай спросим у него самого?!
Вынув меч из ножен, Унерос размахнулся, с хохотом разнёс вдребезги зелёный камень и опрокинул постамент. Пнул второй постамент ногой и когда камень упал, показательно наступил на него, насладаясь хрустом.
Меритас испугался и вжался в стену, отворачиваясь от летящих осколков. Заметил, как Мастер Галдуа попятился к выходу, но застыл у двери, шаря в поисках ручки. Тем временем Унерос с хохотом разбил об стену третий камень.
Остался последний источник света.
Мерик решил, что Верховный окончательно спятил. Следовало бы продумать речь, прежде чем идти к человеку, заживо спалившему дюжину горожан. Излишняя самоуверенность и безответственность приводит порой в интересные места! Чьи это мысли?
В миг, когда последний камень разбился о пол, в комнате потемнело, но ненадолго. Спустя пару тяжёлых вздохов по периметру колонны лиловым цветом вспыхнула тонкая линия, разделив кусок мезуритового камня на основание и верхушку. С металлическим лязгом она упала на пол, словно крышка гроба. Комнату озарил ослепляющий тёплый свет, льющийся изнутри. Привыкшие к темноте глаза резануло, Меритас от неожиданности прикрыл глаза ладонью и съехал по стене на пол.
Как Фолио восходит на рассвете из-за горизонта, освещая водную гладь Хейдинской бухты, из мезуритового гроба, поднимался горящий человек. Да и человек ли? Остановившись на кромке гроба, он выгнул спину, расправил руки, покрытые рваными языками пламени, и издал рёв, похожий на звон тысячи клинков скрещённых в битве.
— Кристалл скоро заметит меня, Окко! Где она?! — нечеловечески низкий металлический голос эхом отражался от стен и морозил затылок.
Меритас сглотнул образовавшийся в горле ком и попытался было подняться, но ноги не слушались. Пришлось ползти к выходу, где, вжавшись в потрескавшуюся от сухости дверь и выпучив глаза, стоял Мастер. Он указывал на огненное существо дрожащей руков и беззвучно хватал ртом воздух.
Чья-то рука коснулась щиколотки лорда, и в этот момент его мочевой пузырь не выдержал. Обернувшись, увидел, как верховный тащит его ближе к горящему человеку, и истерично заорал:
— Не-ет! Не хочу!
— Повелитель! Я нашёл кое-кого получше! — противным, заискивающим головос сказал Унерос, поднимая Меритаса за воротник.
Глаза огненного человека вспыхнули голубым пламенем, и он, словно перетекая по воздуху, вмиг оказался рядом с Мериком. Тот завопил, бросился к двери и, оттолкнув Мастера, стал барабанить по ней кулаками:
— Выпустите! Дирк, помоги! А-а-а!
Чуда не случилось. Мастер хотел было схватить лорда за плечи, но обжёгся. Энергии в комнате было столько, что Мерик без труда подпалил старику рясу и оставил ему ещё один ожог уже на руке.
Унерос не унимался и продолжал смеяться, как умалишённый, глядя на происходящее. Но горящему человеку, казалось, было не до шуток.
— Быстро, — сказал он, указывая на Меритаса.
Главнокомандующий кивнул и, вытянувшись в молниеносном выпаде, приложил лорду мечом по колену. Взвыв от боли, тот завалился набок, хватаясь за место, куда пришёлся удар. Крови нет. Не проткнул, просто ударил плашмя.
Подойдя ближе, горящий человек присел на колено. От жара воздух вокруг его тела воздух дрожал призрачным маревом, искажая восприятие. Сосредоточиться получилось лишь на голубых глазах существа. Каждый вдох обжигал лёгкие. Редкая юношеская щетина Мерика и волосы в носу обожглись, источая противный запах гари. Лорд зажмурился, стиснув зубы, и почувствовал, как жар приблизился, стал невыносимым. Макушку вдруг обожгло, густые волосы вспыхнули, принося жуткую боль.
— Ы-ы-а-а! — жалобно взвыл Мерик, сорвал с себя рубашку и принялся кататься по полу, прижимая её к голове.
Когда огонь погас и дырявая рубашка упала на пол, Меритас понял, что огонь, а с ним и жар, исчезли, и решился приоткрыть глаза.
В полу комнаты зияла дыра, тлели доски, мезуритовый гроб частично провалился вниз. В тусклом свете раскалённых углей Меритас увидел то, чего ожидал меньше всего, от чего не сумел сдержать крика.
Перед ним стояла его точная копия.
— А-а! — он проморгался, но наваждение никуда не пропало. — Что за фокусы?!
Слегка лопоухий парень с точёными чертами лица и острыми скулами. Густые бурые волосы, широкий нос, пухлые губы и маленькие карие глаза бусинки, смотрящие. Хотя нет, одно отличие Мерик всё же нашёл: правый глаз всё же остался голубым.