Врач Модюйт в 1776 г. предположил, что «степень воздействия во многом зависит от сообщения между головным мозгом, спинным мозгом и разными частями тела посредством нервов. Те, у кого это сообщение менее свободно, или те, кто страдают от нервной болезни, переносят воздействие тяжелее других»[43].
Ученых, которые пытались найти хоть какое-то объяснение этому явлению, было немного. Они просто сообщали об этом как о факте – таком же обычном, как, например, «бывают люди высокие и низкие, худые и толстые», – но тем не менее факте, который нужно учитывать, предлагая электричество в качестве лечения или подвергая людей его воздействию каким-либо иным способом.
Даже аббат Нолле, популяризатор человеческих цепочек и главный миссионер электричества, сообщал об этих различиях человеческого состояния еще в самом начале своих кампаний. «Чутким людям, в особенности беременным женщинам, – писал он в 1746 г., – нужно избегать его». И позже: «Не все люди одинаково подходят для экспериментов с электричеством, будь то возбуждение этой силы, получение ее или, наконец, ощущение ее последствий»[44].
Британский врач Уильям Стьюкли в 1749 г. уже был настолько хорошо знаком с побочными эффектами от электричества, что после землетрясения в Лондоне, случившегося 8 марта, отмечал, что некоторые люди чувствовали «боль в суставах, ревматизм, тошноту, головную боль, боль в спине, истерические и нервные расстройства… точно так же, как после электризации, и для некоторых эти страдания стали смертельными»[45]. Он пришел к выводу, что электрические явления, должно быть, играют важную роль при землетрясениях.
А Гумбольдт был настолько потрясен невероятным разнообразием людей, что в 1797 г. писал: «Согласно наблюдениям, уязвимость к электрическому раздражению и электрической проводимости может различаться у двух людей настолько же сильно, насколько живая материя отличается от мертвой»[46].
Термин «электрочувствительность», который снова обрел популярность сегодня, показывает нам истину, но скрывает реальность. Истина состоит в том, что не все чувствуют или проводят электричество одинаково. Собственно, если бы большинство людей знали, насколько огромен спектр чувствительности на самом деле, то изумились так же сильно, как Гумбольдт или автор этих строк. Но скрытая реальность состоит в том, что какими бы огромными ни были различия между нами, электричество – это все равно неотъемлемая часть нашего организма, столь же необходимая для жизни, как воздух и вода. Думать, что электричество не воздействует на кого-то только потому, что он или она об этом не знает, столь же абсурдно, как притворяться, что кровь не циркулирует в наших венах, когда нам не хочется пить.
Сегодня люди с высокой электрочувствительностью жалуются на линии электропередачи, компьютеры и мобильные телефоны. Количество электроэнергии, которая случайно проникает в наши тела из всех этих технологических чудес, намного выше, чем то, что намеренным образом направляли в тела своих пациентов электрики XVIII в. и начала XIX в. Среднестатистический мобильный телефон, например, каждую секунду направляет в ваш мозг около 0,1 джоуля энергии. За телефонный звонок, который длится один час, набирается целых 360 джоулей. А теперь сравните это с 0,1 джоуля – максимальной энергией, получаемой при полном разряде полулитровой лейденской банки. Даже 30-элементный вольтов столб, который Алессандро Вольта присоединил к своим ушным каналам, не смог бы выработать больше 150 джоулей в час, даже если бы вся эта энергия усваивалась его телом.
Задумайтесь и о том, что на поверхности компьютерных экранов собирается статический заряд в тысячи вольт – как на старых настольных компьютерах, так и на новых беспроводных ноутбуках, – каждый раз, когда ими пользуются, и часть этого заряда передается на поверхность вашего тела, когда вы сидите за компьютером. Скорее всего, этот заряд слабее, чем в электрической ванне, но никто не сидел в электрических ваннах по сорок часов в неделю.
Электротерапия – это, безусловно, анахронизм. В XXI в. мы все подвергаемся действию электричества, хотим мы этого или нет. Даже если эпизодическое применение и может быть для кого-то полезным, постоянная бомбардировка полезной быть уж точно не может. И современные ученые, которые пытаются определить биологический эффект электричества, немного напоминают рыб, стремящихся осознать эффект от воды. Их предшественники в XVIII в., когда мир еще не был наводнен электричеством, находились в куда более хороших условиях для отслеживания его воздействия.