Он был в шоке. Эта новость была полнейшей неожиданностью. Клео. ЕГО Клео вновь собирается замуж.
Он чувствовал, как в нем поднимается злость. Она сука. Он всегда это знал.
Он попытался придать своему голосу спокойствие и легкость. Не должен давать знать этой суке, что она достала его.
– И кто же этот счастливчик? Она была скрытной.
– Ты его не знаешь.
Боже! Она позволила ему быть с ней рядом весь этот полет и строить из себя дурака. Он попытался придумать, чем бы побольнее уязвить ее. На ум пришла Джинни.
– И я сам подумывал, может еще раз попробовать жениться, – сказал он как бы между прочим.
– Правда?
– Ну, ты же знаешь, как все это бывает. Вечера в одиночестве – в кровати в одиночестве – даже если рядом с тобой и валяются три девицы.
– У меня самой такой проблемы никогда не было. Сукой она была отменной.
– Мы много бываем в месте с Джинни.
– Джинни? – Клео не могла удержаться о веселого удивления.
Вовсе не та реакция, которую он ждал.
– Да, Джинни, – он продолжал, делая вид, что не обращает внимания, – она очень теплый и отзывчивый человек. Я всегда испытывал к ней большое чувство Клео хотелось сказать: – Да, я заметила это еще в Лондоне.
Но вместо этого она сказала:
– Надеюсь, вы оба будете счастливы.
А затем, к счастью, загорелся сигнал: Пристегните ремни, и их разговор закончился.
До самой посадки и выхода из самолета они уже не говорили.
– До встречи, Клео, – сказал Майк. Он уже засек смачную и пухлую рыжеволосую деваху, что шла по проходу. Было бы неплохо поразвлечься с ней ночь, другую. Он устремился вслед за ней.
Клео еще несколько минут сидела, пока из самолета выходили люди.
Майк и Джинни. Неужто это правда? Вкусы Майка всегда были разрядом повыше. Но может, Джинни наилучший компаньон для него. Два секс-маньяка вместе. Что может быть лучше.
Она подавила улыбку. Бедняжка Майк. Все те же старые шутки. Она даже немного пожалела его, но только немного. Он большой мальчик. Может позаботиться о себе сам.
Устроившись в гостинице Беверли-Хиллз, Клео почувствовала, что должна позвонить.
Дэниэлю.
Он не выходил из ее головы.
Все время.
Странно. Все другие мужики ломились к ней. А Дэни-эль взял и просто женился за ее спиной, даже слова объяснения не сказав. Очень погано поступил. В конце концов они жили вместе, думали о женитьбе.
Но то, что чувствовала к нему на этот счет, не имело никакого значения. Она хотела видеть его – с его крашеными волосами и все такое.
Ответила женщина. Молодая, недружелюбная, с отчетливым английским акцентом. Холодно.
– Я посмотрю, на месте ли он. Пауза. Потом – Дэниэль.
– Как поживаешь?
Голос вернул ей все приятные воспоминания.
– Я – чудесно. А ты?
– Так же.
Она мягко засмеялась.
– Это хорошо или плохо?
– Как сказать.
– Я в Лос-Анджелесе.
– О, наконец ты вернулась.
– Да, потребовалось немножко времени. Как женитьба прошла?
– Быстро.
Ответы его были лаконичными, по меньшей мере.
– Ты один?
– Нет.
– Можешь говорить?
– Нет.
– Ты снова женился?
– Нет.
Она набрала воздуха.
– Дэниэль, ты хочешь меня увидеть?
– Конечно.
– Перезвони мне, когда сможешь говорить. Я в Беверли-Хиллз.
Повесив трубку, она уже ни на чем не могла сосредоточиться. Позвонил режиссер, предложил поужинать, но она отговорилась.
Дэниэль не перезвонил. Примерно в пять позвонила его секретарша и очень деловым тоном сообщила, что мистер Онел спрашивает, не могли бы они завтра пообедать вместе, а если да, то он встретится с ней в час дня в Ма Мезоне.
Великолепно. Обед. И Ма Мезон не самое тайное место в городе.
В отвращении она выпила снотворного и улеглась спать.
Дэниэль был уже там, когда она пришла. Загорелый и похудевший фунтов на восемь. Он хорошо выглядел. Он никогда не будет киноидолом, но он самый красивый из всех мужчин, которых ОНА видела.
Она оделась с тщанием. В белое. Его любимый цвет. Не очень много макияжа. Она нервничала как девчонка на первом свидании.
Он поднялся, когда она подошла к его столику.
– Привет, Клео, – сказал он.
Она тут же растворилась от его взгляда. Он словно бы возвращал молчаливые ее сигналы. Она сразу поняла, что и он так же нервничает.
Они заказали какой-то еды, стали есть. Пригубили вина.
– С кем ты живешь? – спросила она мягко.
– С девицей.
Она изобразила улыбку.
– Я надеялась, что ты не переметнешься к парням.
– С девицей, которая всегда рядом. Приятная, без амбиций и занята только мной.
– Никогда не сбежит в Нью-Йорк. Да?
– Так. Ингмар была ошибкой – но мы оба знаем – ты и я – у нас бы никогда ничего не получилось.
К горлу подступил комок.
– Не получилось бы? Он нежно взял ее за руку.
– Ты знаешь, что не получилось бы. Не будем себя обманывать. Я очень эгоистичный человек, мне нужно, чтобы со мной всегда кто-то возился двадцать четыре часа в сутки. Мне нужна леди, говорящая всегда «да» – ты многое, что можешь, – но ты не такая леди, никогда не была.
– А что такое «да»-леди?
– Это та, которая всегда говорит мне, как я замечателен. Чертовски глупо, не правда ли? Но в жизни моей мне это нужно.
Комок в горле не исчезал.
– Да, это глупо.
– Ты красива, умна и, вполне справедливо, ты хочешь делать карьеру. Я бы с эти не смог жить. Я бы с ума сошел от ревности.
– Я никогда не делала ничего, чтобы ты ревновал.
– Конечно, ты не делала. Не твоя вина, что я представил себе, как ты трахаешься подряд со всеми в Нью-Йорке. Дома у меня сейчас сидит Джилли. Ей двадцать лет, пассивна и предана мне. Она говорит мне, что я лучший в мире актер, лучший любовник, лучший все. Я ее жизнь. Я не только влюблен в нее, но она мне нужна. Ты же – я любил тебя слишком сильно.
Он пожал ее руку.
– Ты понимаешь, что я говорю. Ее голос звучал очень низко.
– Думаю, что да.
– Конечно, если ты решишь отказаться от своей карьеры, – он недоговорил, – но ты не откажешься, так?
– Не говори за меня.
– Я видел тебя по телевидению. Тебе это нравится – ты просто живешь этим. Ты – как я сам, ты должна выразить себя самыми разными способами, – он пожал плечами, – в этом нет ничего плохого.
– Но ты ведь не мог смириться с этим…
– Я буду откровенен с тобой. Ведь в том и суть была наших отношений, правда ведь? Мы всегда были друг с другом откровенны, не так?
– А что насчет Ингмар?
– Я не трахался с ней на Багамах. Она объявилась в Лос-Анджелесе, когда ты была в Нью-Йорке. Я был одинок, зол на тебя. Женитьба была ужасной ошибкой. Я просто хотел отыграться на тебе.
– За что?
– За то, что уехала.
– О Дэниэль, – в глазах ее стояли слезы. – Я думаю у нас все может получиться.
Появился официант, подлил вина. Клео заморгала, пытаясь согнать слезы. Вовсе не место здесь впадать в истерику.
– Черт! – официант случайно капнул вином на серые шерстяные брюки Дэниэля и теперь пытался стряхнуть капли. – Оставь меня в покое, парень, – бушевал Дэниэль. – Чертовски беспечен.
Он скорчил физиономию.
– Только что сшили, сегодня первый раз одел их.
– Попробуй водой. Это же белое вино, не будет пятен. Дэниэль смочил свою салфетку водой и принялся оттирать вино. Клео показалось, что если бы Джилли была рядом, она тут же знала, что делать. Двадцатилетняя девица, до последнего ему преданная, никогда бы не допустила того, чтобы его драгоценные новые портки покрылись пятнами.
Клео поднялась.
– Мне надо идти, – быстро сказала она. Дэниэль перестал тереть брюки.
– Да, я понимаю. Было приятно тебя повидать. Только приятно?
– Может, еще когда-нибудь пообедаем, – продолжал он и внимание его теперь разрывалось между ней и пятном.