ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
В Лондоне светило солнце, когда самолет Клео совершил посадку. Несколько часов полета она провела за написанием разрывного материала про Семи Марселя. Это был приговор всем мужчинам, которые считают женщин привлекательными безделушками, годными только ублажать мужчин. Месье Марсель оказался подлинным шовинистом-самцом, и в острой с юмором статье Клео разоблачила Семи Марселя и ему подобных. Ей не терпелось отдать перепечатать материал и отослать экспресс-почтой Расселу.
Клео взяла такси доехать до «Коннота», и хотя она вернулась на день раньше, там сумели найти ей номер.
Портье сказал, что три раза звонила Доминик Ласт и просила ее сразу же перезвонить. Клео тут же позвонила.
Доминик сказала:
– Можно мне прийти?
– Я только приехала. Надо привести работу в нужный вид.
– Прошу тебя. Это важно. Мне надо с тобой поговорить.
– Ладно, – безрадостно согласилась Клео. Безотказность снова взяла в ней верх.
Доминик приехала через час. Рыжие волосы спрятаны под шарфом, красные глаза – под очками. Она явно плакала.
Клео почувствовала внезапный прилив сострадания и решила забыть все, что Доминик ей наговорила несколько дней назад.
– У тебя ужасный вид! – воскликнула она. – Да что случилось?
Доминик сняла темные очки, чтобы показать огромный синяк под глазом.
– Полюбуйся, что этот подлец сделал, – с горечью сказала она.
– Дайан? – ужаснулась Клео.
– Нет, – отрезала Доминик, – твой приятель. Этот гад, к которому ты меня сплавила.
– Шеп Стоун?
– Именно так зовут этого ублюдочного импотента. Клео села.
– Что-то я тебя. не пойму. Когда мы разговаривали с тобой в последний раз, он был самым восхитительным мужчиной в твоей жизни, и ради него ты собиралась бросить мужа и любовника.
– Можно мне чего-нибудь выпить? – Доминик сняла с головы шарф и тряхнула рыжими волосами.
Клео взглянула на часы. Четыре часа.
– Не знаю, открыт ли бар.
– В номера они носят в любое время. Мне виски, двойную порцию.
Клео сняла трубку и заказала для себя чай и виски для Доминик.
– Итак? – спросила она. – Может скажешь, что происходит?
Доминик вздохнула.
– Как я тебе говорила, в тот день, что ты нас познакомила, Шеп вынудил меня лечь с ним в постель. Наверное, я слегка перепила. Он этим воспользовался. Если бы ты не удрала от меня, а осталась…
– Позволь тебе напомнить, что именно ты пригласила его к нам за стол.
– Я думала он твой друг.
– Если бы я хотела, чтобы он с нами сел, то вполне в состоянии была пригласить его сама. Я же его не переношу.
– Все равно, если бы ты осталась…
– По телефону – поддела Клео, – ты говорила, что время провела с ним замечательно, настоящая любовь и все такое, и что ради него собираешься уйти от Дайана.
– Чепуха, – живо ответила Доминик. – Ты, наверное, не поняла.
– Что за брехня! – взвилась Клео.
В дверь осторожно постучали, и вошел официант с заказом.
Они дождались его ухода, и тогда Доминик сказала без всякого выражения:
– Все равно у него в номере я потеряла бриллиантовое кольцо, а когда на другой день за ним пришла, он меня ударил.
– Ни с того ни с сего?
– Да. Ни с того ни с сего.
Клео налила себе чай. Она просто онемела. Доминик надо присудить премию за лучшее вранье года.
– Ну, спросила наконец Клео. – Так что ты хочешь от меня?
– Устрой нам встречу. Я хочу с ним поговорить.
– Поговорить! О чем?
– Я хочу поговорить с ним наедине. Если ты ему позвонишь, он придет сюда к тебе. Тебя не окажется, а буду я. Проще пареной репы.
– Эй, послушай, давай-ка разберемся. С какой стати ты хочешь видеть человека, который тебя избил? Я хоть и не люблю Шепа Стоуна, не могу себе представить, как он бьет женщину. За что он тебя ударил?
– Не знаю.
Клео покачала головой.
– Слушай, или выкладывай правду или вообще не будем об этом говорить.
– То есть ты мне не поможешь?
– Помогать? В чем?
– Я уже сказала.
– В твоем рассказе концы с концами не сходятся. Не надо приходить и врать как сивый мерин, а потом меня использовать.
Доминик пожала плечами.
– Я и не думала, что ты мне поможешь. – Она залпом выпила виски и поднялась, потом ровным голосом сказала. – Ты очень завистливый человек, Клео, все никак не можешь успокоиться, что Шеп захотел не тебя, а меня.
– Ну, понесла…
Доминик водрузила на место темные очки и шарф на голову.
– Ты завидуешь, потому что у меня есть дом и ребенок. Ты всегда мне завидовала. Моим волосам, фигуре. Ты всегда…