– Да. Думаю, что должна. Только я помогаю не ТЕБЕ – я помогаю твоей жене. Меня тошнит от ТЕБЯ.
Шеп отвел глаза в сторону.
– Я не обещаю, что смогу что-то сделать, – добавила Клео. – Доминик какая-то странная в последнее время, но я отправлюсь к ней и поговорю. Ты можешь дать мне свою машину с шофером?
Шеп взбодрился.
– Конечно, конечно. Все, что хочешь.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
– Я думаю, – сказал Джон, когда они вернулись домой из Трампа, – что у нас все получится, Мафф.
– Что, что? – зевнув спросила Маффин.
– Получится с Джексоном. С американцами. Для тебя выстелют красную ковровую дорожку, когда мы там окажемся.
– О.
– Это все, что ты можешь сказать – о? Ты плясать должна от радости. Это именно те связи, которые я и искал. Иди сюда, малышка, я хочу ощутить твои связи!
Она наклонилась поиграть со Скраффом, а Джон подошел сзади и хотел влезть в нее.
– Хватит, – сердито сказала Маффин.
Джон рассмеялся и начал стягивать с нее трусики в горошек.
Маффин быстро выпрямилась.
– Я же сказала: «Хватит!»
– Ты все еще сердишься на меня за статью? Но ведь не Я писал ее.
– Я ни на что не сержусь, я просто устала.
– После того, как всю ночь трахалась, – отрезал Джон.
– Я не трахалась. Я была у подруги.
– Ладно, кончай ты с этой пластинкой, – Джон был на удивление взбудоражен. Все очень чудненько вставало на свои места. Его развод. Календарь Шуманна. Джексон.
– Давай поснимаемся, – предложил он.
– Что поснимаем?
– Нас с тобой, личные снимки, для хохмы.
– Не хочется.
– Ну, давай, тебе понравится.
– Нет.
– А где те снимки, которые мы делали в последний раз Полароидом?
– Я их выбросила.
– Что ты сделала?
– Я порвала их на мелкие кусочки и выбросила.
– Зачем?
– Потому что они были противными.
– Противными! – вспылили Джон. – Они были хорошей хохмой. К тому же, мы сделали их, только чтобы самим смотреть.
– Мне вовсе не нужны крупные планы твоего здорового седлака!
– А ведь были нужны, когда снимала.
– То было раньше.
– Давай еще снимем.
– Нет.
– Почему нет?
– Я тебе уже сказала, что не хочу.
Джон передернул плечами.
– Что сказала тебе Лори о Джексоне?
– Ничего.
– Значит – ничего. Ты провела с Лори в женском сортире двадцать минут.
– Эрика рассказывала мне о Мике Джеймсе.
– А что насчет него?
– Он трахался с ней на полу в гримерной, пока все мы были в зале.
Джон осклабился.
– Старушка Эрика, всегда в форме.
Маффин принялась раздеваться. Осталась в свитере и трусиках.
Джон сидел на кровати.
– Иди-ка сюда ко мне на коленки, – приказал он.
– Зачем?
– Я хочу всадить тебе разок.
– Не хочется, – ответила Маффин упрямо. Стала стягивать свитер через голову. Джон рванул к ней, накрыл голову свитером и свободной рукой ласкал ей груди. Маффин заверещала от злости. Джон рассмеялся и поволок ее на кровать.
– Я не могу дышать.
– Ты моя пленница, девчушка, – объявил Джон, стягивая с нее трусики.
– Ты вонючая свинья, – зашипела Маффин.
– Так оно и есть, – согласился Джон, расстегивая ширинку на джинсах и высвобождая свой член.
– Пусти меня, – требовала Маффин.
– Не пущу, пока не поимею тебя, баба.
Он вошел в нее, а она отчаянно вырывалась.
– Десять ударов хлыста, – смеялся Джон. – Или может, двадцать?
Ответа не было. Маффин любила поиграться. Собственно говоря, зачинщицей, как правило, выступала она.
– Каково, когда тебя насилуют? – пошутил Джон. Маффин хранила молчание, но он чувствовал, что она близка к оргазму, и заработал энергичнее.
– Ты и вправду свинья, – уже потом пожаловалась Маффин.
– Что случилось с тобой? Ты же любила это.
– Я не хотела сейчас.
– Да, не хотела, но получила, и тебе понравилось.
– Никому не говори об этом.
– Кому я должен сказать? Королеве?
– Я хочу спать.
– Я тебе не мешаю, – Джон покачал головой. Временами Маффин бывает такой симпампушкой.
Джексон, Лори и Малыш Марти в гостиницу ехали вместе. Когда добрались, Джексон сказал Марти:
– У меня для тебя сюрприз.
– Спасибо, а какой?
– Отправляйся к себе в номер и жди. Когда я постучу три раза, впусти меня.
Джексон зашелся в смехе и заговорщески подмигнул Лори.
– Помяни мое слово, малыш, это будет нечто такое, от чего ты просто опупеешь. Поверь на слово старому дяденьке Джексону.
– Я люблю сюрпризы. – заметил Марти. – Когда я был маленьким, папа однажды сделал мне сюрприз – подарил пианино. Это было, конечно, до того, как он умер.