Следующим утром она выбросила все свои запасы противозачаточных таблеток. Ночью накануне, в разгаре страстей, Дэниэль так и ничего ей не ответил, но она была уверена, что поступила правильно. Ребенок – это куда более тесная личная связь между людьми, чем справка о бракосочетании.
Доктор Ричард Уэст вовсе не напоминал пожилого человека, просто выглядящего и без претензий, которого годом раньше она повстречала в офисе Рассела. Он значительно переменился. Не было уже коротких волос песочного цвета. Не было тяжелого тела. Не было одежды, вышедшей из моды. Единственное, наверно, что еще оставалось на месте, были губы как у Микка Джеггера. Его лицу, сейчас очень загорелому, они подходили больше, чем прежде, и глазам, упрятанным в затемненные очки. Густая борода скрывала его подбородок, а волосы – с блондинистыми теперь вкраплениями – отросли густыми и длинными. На нем были белые теннисные шорты и майка, дабы лучше видны были его длинные загорелые ноги и мускулистые руки.
– Привет тебе, – сказал он, – рад тебя снова видеть. Иди-ка сюда и прими витаминных таблеток.
Не было уже у него прежней очаровательной робости. Калифорния и вся эта поездка – поездка успеха – затребовали себе еще одну жертву.
– Я едва узнаю тебя, – призналась Клео, сидя с ним за завтраком, который состоял из черносливов, йогурта, тертых пшеничных зерен и чая из роз, – ты похудел, наверное, фунтов на двадцать.
– Тело мое теперь в норме, как и моя голова, – проговорил Ричард, – я сбросил тридцать фунтов ненужного веса и сорок два года всякой ерунды выбросил из головы. Я другой человек теперь. Впервые за всю жизнь осознающий свои истинные нужды.
Клео прихлебывала розовый чай: он был вовсе неплох на вкус.
– Ты все еще встречаешься с Джинни Сэндлер? – поинтересовалась она.
Ричард нахмурился.
– Джинни не была женщиной, которая знала, что ей нужно в жизни. Секс для нее был все. Она никогда не думала о том, что такое ее ум, только о своих гениталиях.
– Но ты ведь пишешь о сексе…
– Больше не пишу. Новая моя книга называется «Путешествие внутри мозга». Скажи мне, Клео, ты принимала когда-нибудь наркотики?
Двумя часами позже Клео вывалилась из его дома, нагруженная его нравоучениями. Скучен. Но интервью вышло замечательным, и она хотела поскорее сесть писать его. Какую прекрасную штуковину она могла выкинуть с ним – очень иронический материал.
Ей хотелось, чтобы Буч не был следующим на очереди, поскольку мозг ее уже зажегся идеями. Но интервью она записала на пленку, и все это могло потом лечь в материал. Рассел был прав. Он прекрасно понимал ее. Он понимал, что если она чем-то заведется, ее уже не остановить. Она чувствовала себя в возбуждении, пока ехала в сторону пляжа. Наконец-то жизнь ее встает на место. Дэни-эль. Работа. Ребенок. Она снова чувствовала, что живет, что она больше не отупленный пляжный скиталец.
Буч смотрел на нее прищуренными голубыми глазами, и на лице у него было выражение обиженного ребенка.
– Ты подвела меня, – сетовал он, – смылась, даже не сказав короткого «прощай».
Странно, когда они жили вместе, она никогда не замечала в голосе его сетований. А вот теперь они были, были слышны ясно и четко.
– Я много сделал для тебя, – продолжал Буч, – я очень хорошо о тебе заботился. Забрал тебя от того кретина, за кем ты была замужем. Дал тебе дом и массу роскошной любви. Боже, Клео, взгляни в зеркало. Ты никогда не выглядела лучше. И ты можешь МЕНЯ за это поблагодарить – я дал тебе расслабиться – превратил тебя в подлинно красивую женщину.
Клео вздохнула.
– Буч, – прервала она его, – давай не будем забывать, что ты ХОТЕЛ, чтобы я жила с тобой. Я не была нищенкой, которую ты решил пожалеть благотворительности ради. Ты приехал в Рим и попросил меня перебраться к тебе. Никаких обещаний ни с той, ни с другой стороны. Уйма смеха. Помнишь?
– А черт, Клео. Что бы тебе вернуться? У нас же прекрасно получалось вместе. Винни будет работать, и некому будет тебе досаждать. Что ты скажешь на это? Может, еще раз попытаться?
Клео покачала головой.
– Дело было не в Винни. Она все это просто ускорила – я сама уже созрела для того, чтобы уехать. Давай говорить начистоту, Буч: мы дали друг другу все, что могли дать, и я сожалею, но для меня этого было недостаточно.
Буч скорчил физиономию.
– Впервые в моей жизни женщина бросает меня. Клео слегка дотронулась до его руки.
– Всегда что-то случается впервые. Ты ЗНАЕШЬ, что у нас никогда ничего не получилось бы вместе постоянно. Разве мы не можем быть просто хорошими друзьями?
На его лице появилась ухмылка.
– А время от времени и любовниками? Она ухмыльнулась в ответ.