— Стреляй.
— Зачем тебе я?
— Ты мне понравился, — спокойно сказал Габриэлян. — Это редко бывает.
— Хе. Ты уверен, что я ничего такого романтического не подумаю? — Улыбка у Короля была совершенно треугольная, как у Чеширского кота на рисунке в детской книге.
— Мм… — Габриэлян оборвал лепесток у несуществующей ромашки, — подумаешь, не подумаешь… нет, не подумаешь. Ты лучше над другим подумай.
— Над чем?
— Зачем Васильев послал именно тебя именно ко мне.
Винницкий пожал плечами.
— Странно он к тебе относится. Не любит, активно не любит — за что, ты же его никогда не разыгрывал. Интересно почему?
— Почему — что? Не разыгрывал или не любит?
— Почему не разыгрывал — ясно: он хороший мужик. Не любит почему. Он на тебя смотрит… как на ящера. Холоднокровного…
— Да, где-то так оно и есть. Ну и что тебя в этом смущает?
— То, что ты не ящер. Потому что…
— Ящер, — резко сказал Габриэлян. — Я — ящер, а ты бросаешь все и идешь домой читать Бабеля.
Впоследствии Миша говорил, что в Габриэляне пропал психоаналитик. Сам же Габриэлян полагал, что в нем не пропал, а прекрасно реализовался роскошный развесистый дурак. Экспериментатор. Песталоцци.[43] Мотивы Васильева Габриэлян вычислил сразу. Просто потому что один из друзей дяди, театральный актер, тоже был «зеркалом». Он и рассказывал, как в молодости по глупости пошел служить в армию и в первый год чуть не сошел с ума — потерял свое «я» в ходе приведения к общему военному знаменателю. Спасли книги и способность вживаться в них. Расчет Васильева был прост: Михаил Петрович полагал, что полностью вжиться в личность Габриэляна Винницкий попросту не сможет, а вот зацепку для сохранения себя на время получит. Ну а сам Габриэлян вспомнил рецепт дядиного приятеля — и решил подсунуть пареньку что-то красочное, привлекательное и несколько противозаконное. Бабель полному тезке Мишки Япончика был буквально на метрике написан.
А Миша Винницкий, янычар, воспитанный и выращенный людьми, не знавшими, что такое мышление вне заданной плоскости, увидел в Бене Крике мечту совершенно других людей — согнутых в бараний рог, но все еще живых. Мечту о человеке, которому не страшен сам господин полицейский пристав. Которому не испортишь свадьбу. Который — бандит, сволочь, скандалист — самим своим существованием обеспечивает беспросветной улице какое-то количество воздуха. И еще мальчик Миша понял, что там, где есть государь император, не может быть короля. Потому что империя хочет владеть воображением подданных единолично. В общем, курсант Винницкий, ранее относившийся к существующему порядку вещей с равнодушным одобрением, вдруг осознал, что персонально он, такой, каким ему хотелось бы быть, с этим порядком несовместим. По причине конфликта интересов.
Иллюстрация
ОТРЫВОК ИЗ ТОК-ШОУ «ВОПРОС РЕБРОМ»
Ведущий: Мы выслушали мнение зала. А теперь обратимся к приглашенному эксперту. Напоминаю, что перед вами доктор социальных наук Анастасия Кузьмичева. Итак, Анастасия Дмитриевна, правда ли, что у агнцев больше шансов быть потребленными?
Анастасия Кузьмичева: Здесь уже несколько минут говорят об агнцах, я знаю общеупотребительный смысл слова, но мне хотелось бы услышать, что конкретно сейчас вкладывается в это понятие.
Ведущий: Ну… (неловко смеется, трет лоб) агнец — это такой очень хороший человек.
А. К. (улыбаясь): А что такое «хороший человек», Леонид? Кто-нибудь в зале готов исчерпывающе объяснить, что такое хороший человек, по какому признаку мы можем четко определить, кто хороший, а кто плохой?
Женщина в первом ряду. Альтруист. И «А» из-за этого.
А. К.: Альтруист — это человек, которому приятно помогать другим. Он делает то, что ему приятно. Так?
Ведущий: То есть хороший человек — это человек, которому приятно помогать другим.
А. К.: Но разве человек, который помогает другим, несмотря на то что это ему неприятно, не лучше?
Ведущий не находится, что ответить, зал смущенно перешептывается, но никто не нажимает кнопку громкой связи.
А. К.: То есть на самом деле нам не важно, приятно кому-то нам помогать или нет, нам важно, что в условиях выбора — защищать свои интересы или наши — этот человек предпочтет защищать наши. Но разве мы не воспринимаем детей как априорно хороших людей, несмотря на то что дети — на удивление эгоистичные создания?
43
Иоганн Генрих Песталоцци — знаменитый швейцарский педагог, большое внимание уделявший наглядности обучения.