Но в этот момент коридор очищается, так как все люди выбегают через дверь. Что-то случилось.
- Что происходит? - спрашиваю я у кого-то, когда он выглядывает на улицу.
- Понятия не имею, - он выглядит испуганно, но заинтриговано. - Из-за толпы я ничего не вижу. Ха, и ты тоже?
Женщина проносится мимо нас.
- Кто-то был найден мертвым или покалеченным. Что-то такое. - Она выходит за дверь, впуская холодный воздух.
Мертвым или покалеченным...
Я следую за ней.
Снаружи, перед главным зданием, небольшая толпа, над которой витает напряжение.
Солнце все еще низко висит над горизонтом, но пасмурная погода слово истощает цвета, окутывая все вокруг оттенками серого.
Люди смотрят на противоположную сторону дороги Эль Камино. Там находится роща, где я преследовала белку. Днем это красивое и мирное место с деревьями, расположенными достаточно далеко друг на друга, чтобы образовывать пятнистые тени, но не погружать рощу во тьму. Но поскольку стоит пасмурная погода, роща выглядит зловеще и предвещает что-то дурное.
Несколько человек бегут из здания прямо в рощу, другие же колеблются, прежде чем направиться туда. Многие остаются у здания, надеясь на то, что здесь безопасно, и искоса смотрят в сторону рощи, пытаясь разглядеть то, что происходит в тени деревьев. Я останавливаюсь, пытаясь разобраться в ситуации, а затем присоединяюсь к тем, кто бежит к роще. Я не могу не задаться вопросом, что тянет их в этот тусклый свет. По пути я слышу обрывки разговоров, дающих мне кое-какие ответы.
Я не единственная волнуюсь о тех, кого люблю. Многим людям пришлось разделиться во время хаоса, воцарившегося после ангельского вторжения, или атаки на Обитель. Теперь они волнуются об оставшихся членах семьи, боясь, что им могли навредить. Другим было просто любопытно и они, ободренные большим количеством людей, шли за ними, чтобы узнать, что случилось.
В любом случае, нас достаточно для того, чтобы образовать очередь у прохода в заборе. Он представляет собой проволочное ограждение в металлической раме, доходящее мне до груди. Поскольку забор ограждает рощу с обеих сторон и тянется на несколько кварталов во всех направлениях, остается только перелезть его.
Под деревьями собирается небольшая толпа. Я могу чувствовать их беспокойство и слышать напряжение в их голосах. Меня одолевает нетерпение. Здесь произошло что-то серьезное и почему-то я уверена, что это как-то касается моей семьи.
Я мчусь вперед, расталкивая толпу.
То, что я вижу, я не смогу стереть из памяти на протяжении всей своей жизни.
Глава 18
Моя младшая сестра борется в тени.
От нее тянуться веревки, удерживаемые мужчинами. Одна веревка обвязана вокруг ее шеи, две других вокруг запястий и еще две вокруг лодыжек.
Мужчины борются с веревками, словно пытаются удержать дикого коня.
Волосы Пейдж спутаны и покрыты кровью. Кровь также покрывает ее лицо и платье с цветочным принтом. На ее бледной коже темная кровь и стежки, покрывающие лицо, создают жуткий контраст, делая ее похожей на восставшую из мертвых.
Она сражается с веревками словно одержимая. Она чуть не падает, когда мужчины дергают веревки, чтобы попытаться получить над ней контроль. Даже при таком освещении я вижу на ее шее и запястьях кровавые полосы от веревок, появившиеся из-за того, что она дергается и крутиться, словно жуткая кукла вуду.
Мой первый инстинкт - издать леденящий душу вопль и вытащить меч.
Но я вижу что-то, лежащее перед Пейдж.
Шок от того, что ее так жестоко связали, словно какое-то животное, не давал мне увидеть все сцену целиком. Но теперь я вижу нечто темное и неподвижное, как скала. Оно напоминает мне кое-что такое, во что я не хочу верить.
Это тело.
Это парень с битой, который напал на меня со своими дружками.
Я отвожу взгляд. Я не хочу осмысливать то, что только что видели мои глаза. Я не хочу видеть отсутствующие у него куски мяса.
Я не хочу думать о том, что это значит.
Я не могу...
Пейдж высовывает язык и слизывает кровь со своих губ.
Она закрывает глаза и глотает. На мгновение ее лицо расслабляется.
Спокойствие.
Она открывает глаза и смотрит на тело у своих ног. Словно ничего не может с собой поделать.
Часть меня все еще ждет, что ее передернет от отвращения при виде трупа. Отвращение есть. Но есть еще и вспышка тоски. Голод.
Она бросает взгляд на меня. Стыд.
Она перестает сопротивляться и смотрит прямо на меня. Она видит, что я колеблюсь. Она видит, что я больше не рвусь ее спасать. Она видит решение в моих глазах.
- Рин-Рин, - плачет она.
Ее голос наполнен потерей. Слезы текут вниз по ее окровавленным щекам, оставляя за собой четкие следы. Она больше не выглядит, как жестокий монстр. Она вновь стала маленькой испуганной девочкой.
Пейдж вновь начинает бороться. Мои запястья, лодыжки и шея сочувствуют тому, как веревки впиваются в ее плоть, оставляя кровавые следы.
Мужчины раскачиваются на концах веревки, так что трудно сказать, она у них в плену или они у нее. Я видела, каким сильным может быть ее новое тело. У нее достаточно мощи, чтобы бросить им реальный вызов и принять бой. На этой неровной поверхности она, возможно, сможет вывести их из равновесия и заставить упасть.
Вместо этого она просто безрезультатно дергается.
Просто для того, чтобы веревки могли навредить ей. Просто для того, чтобы наказать себя. Просто для того, чтобы никто другой больше не пострадал.
Моя младшая сестра плачет, убитая горем.
Я снова начинаю бежать. Не зависимо от произошедшего, она этого не заслуживает. Ни одно живое существо не заслуживает подобного.
Солдат справа поднимает свою винтовку и направляет прямо на меня. Она так близко, что я могу смотреть прямо в небольшое отверстие глушителя.
Я останавливаюсь, почти что скользя.
Другой мужчина стоит рядом с ним, направив винтовку на Пейдж.
Я поднимаю руки с раскрытыми ладонями,
Мужчина хватает меня за руки, и по его грубости я понимаю, что он ожидает сильного сопротивления. Мы - юные девицы - заработали себе репутацию.
Мужчина расслабляется, когда видит, что я не пытаюсь бороться. Рука в руке - это одно, но оружие все еще направлено на меня. Все что я могу делать - оставаться живой, пока не подвернется шанс действовать.
Но у моей матери своя логика
Она выбегает из тени, беззвучно, словно призрак.
Она прыгает на солдата, наставляющего винтовку на Пейдж.
Другой солдат поднимает свою винтовку и бьет маму в лицо с противным чмокающим звуком.
- НЕТ! - я пинаю парня, держащего меня за руки.
Но прежде, чем он падает на землю, прежде чем я могу освободиться, трое других парней прыгают на меня. Они прижимают меня к земле как опытные бандиты, прежде чем я получаю шанс устоять.
Мама вскидывает вверх руки, чтобы закрыться от еще одного удара прикладом винтовки.
Моя сестра продолжает борьбу, но теперь в ней паника и ярость. Она визжит, запрокинув лицо к небу, словно молит Небеса прийти к ней на помощь.
- Заткните ее, заткните же ее! - раздается чей-то громкий шепот.
- Не стрелять! - громким шепотом отдает приказ Сэнджай. - Она нужна нам живой для изучения.
Он бросает на меня быстрый виноватый взгляд. Я не знаю, злиться мне или быть благодарной.
Я должна помочь моей семье. Мой мозг вопит об оружии, но что я могу сделать? Лежать здесь, пока они пытают мою младшую сестренку и мать?
Трое мужчин по-прежнему прижимают меня к земле. Один держит мои руки за головой, другой вцепился в мои лодыжки, третий сидит на животе. Похоже, меня недооценивают. Так тому и быть.
Я хватаю за запястья парня, держащего мои руки, используя его в качестве рычага.
Я выкручиваю и напрягаю ноги, брыкаюсь и пинаю того, кто держит мои лодыжки. Это трудно для кого бы то ни было, большого или маленького, соотнести силу удара с захватом рук.