- С твоего позволения, - прокомментировал он, - я приму формалиновую ванну. Кажется, я опять порчусь.
Послышалась неторопливая возня и размеренное бульканье.
- Валяй! - ответил Шмелев и подошел посмотреть, чем занят его мертвый приятель.
Тот, не снимая одежды, улегся в огромную чугунную лохань, почти до краев наполненную прозрачной, отвратительно пахнущей жидкостью. Это был формалин, который живой покойник использовал для поддержания своего агрегатного состояния.
- Могу и тебе налить, - предложил Себастьян, нежась в холодной жидкости. - У меня вторая такая есть.
- Нет уж, спасибо! - ответил Шмелев. - Успею я в формалине поплавать.
- А как работа? - осведомился мертвец, весело поболтав рукой, отчего по воде пошла крупная рябь. - Как продвигаются расследования магических преступлений?
- С трудом, - признался Шмелев. - Утром приходила ко мне женщина, которую магическими чарами лишили зрения. Представляешь, кто-то пришел к ней во сне и попросил помощи. Она ему отказала, и в итоге проснулась утром с белыми глазами.
- Удивительно! - произнес Себастьян. - Немного во всем Флагманштадте найдется магов, способных вот так появиться в чужом сновидении. Это весьма затруднительно и отнимает неимоверное количество Силы.
- Да уж, представляю, - согласился Арсений Петрович. - Впрочем, соль даже не в этом. Представь себе - этот кто-то явно наслышан о моей деятельности. Он попросил несчастную женщину передать привет Арсению Петровичу Шмелеву ... что в итоге она и сделала.
- О, старина, да ты популярен! - рассмеялся Себастьян.
- Признаться, что-то не радует меня такая слава. И знаешь, это ведь не самое странное. Кажется, наш неведомый злоумышленник оставил свою подпись. Когда пострадавшая госпожа покинула кабинет, мы увидели загадочные буквы, невесть откуда появившиеся на пыльном столе. То было зеркальное письмо. Сначала мы не поняли, что означают эти буквы, но потом сообразили поднести отражающий предмет. Удивлению нашему не было предела.
- И что там было написано? - спросил Себастьян и даже наполовину вылез из ванной.
- Латинскими буквами там было написано слово, которое по-русски можно прочитать как «Мёбиус», - сообщил Арсений Петрович. - Мы решили, что Мёбиус - это чья-то фамилия. И скорее всего, это и есть фамилия нашего злоумышленника.
- Ты шутишь? - произнес Себастьян и высунулся из своей лохани почти по пояс.
Вид у него был ошеломленный, если только можно себе представить ошеломленного покойника.
- Что ты, я серьезен, как конституция Осколийского Княжества! - заверил Шмелев.
Себастьян полностью вылез из воды и ступил мокрыми ногами на грязный паркет. Шмелеву пришла в голову совершенно дикая ассоциация с Афродитой, выходящей из пены морской. Так и стоял бедный Себастьян, а вода с него ручьем стекала на пол. Вскоре под ним образовалась небольшая формалиновая лужица.
- Просто на свете есть только один маг, который может прийти к человеку во сне и оставить такую подпись, - пролепетал Себастьян. - И этот маг - я. Себастьян Мёбиус.
ГЛАВА 4
БРАТЬЯ ИЗ ПРОШЛОГО
- Меня зовут Себастьян Мёбиус! - повторил покойник, и ледяной холодок пробежался по спине Арсения Петровича.
Еще минуту назад ему казалось, что его невозможно ничем удивить!
А его мертвому приятелю это удалось. Казалось бы, что может быть нелепее того факта, что покойник разговаривает, ходит, предается мыслительной деятельности - все это было противоестественно и странно само по себе. Однако же оказалось, что лимит удивления исчерпан не был, и Себастьяну удалось преподнести сюрприз.
- Черт побери, я ведь о тебе ничего и не знал! - в сердцах воскликнул Шмелев, незаметно пытаясь ущипнуть себя за щеку. - Даже твоей фамилии!
Да в самом деле, не сон ли это?
Конечно, конечно, это сон, и бедный Арсений Петрович всего лишь прикорнул за своим письменным столом, и сейчас он проснется, и...
Вот только Шмелев чувствовал боль, когда щипался. И никогда еще сны не бывали такими правдивыми. Иначе люди не возвращались бы в реальность. Или же наоборот - никогда, даже под страхом смерти, не ложились спать.
- Я и не афишировал свою прошлую жизнь, так что это не твоя вина, - рассудил Себастьян.
- Однако я вижу во всем этом какую-то неточность, - заметил Шмелев, когда его разум наконец-то одержал верх над эмоциями. - Тот человек, который приходил во сне, назвал свое имя. Дитрих.
При этих словах Себастьян вздохнул (Шмелев предпочел не раздумывать о том, как ему это удалось технически), затем нашарил рукой шаткий колченогий стул и в изнеможении на него уселся.
- Дитрих - это мой младший брат. Думаю, пришло время немного рассказать о себе и обстоятельствах моей смерти. Кстати, какой сейчас год? Я редко выбираюсь на поверхность, и потому совершенно запутался в летосчислении. На дворе хотя бы девятнадцатое столетие?