– Конечно! – Невозмутимо ответил Вадим. Затем добавил доверительным тоном: – Ты же должен понимать – все это делается с определенной целью.
– Чушь какая-то, – отмахнулся я. – Об этом уже столько раз писали в книгах и показывали в кино, что никто не воспримет всерьез, даже если такое реально произойдет.
– Может, потому и показывали. Отвлекающий маневр. Пусть и случайный, зато он хорошо сработал.
– О, да послушай себя! – Я негодующе взмахнул руками. – Что с тобой? Ты бы никогда раньше так не сказал. Я как-то не припомню, чтобы ты рассуждал о захвате пришельцев до сложившейся ситуации.
– Ну так не было повода. Но периодически я размышлял об этом всю свою жизнь. Просто не делился, вы бы решили, что я с катушек слетел.
– Нет. – Я отрицательно покачал головой. – Знаешь, что я думаю? Ты все приписал постфактум. Любой человек хоть раз в жизни воображал вторжение инопланетян, но обычно это лишь эхо просмотренных фильмов. Ты все представляешь логичным, потому что не можешь смириться, что тебе вложили это в голову. Тебе обязательно на все дать ответ и ты создаешь иллюзию собственных выводов… И, похоже, сам в это веришь.
Пока я говорил, Вадим смотрел на меня с неприкрытой надменностью, но не перебивал. У нас все-таки сохранилась привычка выслушать до конца оппонента в дискуссиях. Привычка, с трудом выработанная за годы общения (нет, это деталь из несуществующего прошлого). Хотя это отнюдь не значило, что мы пытались понять оппонента – как то, что он говорит, сочетается с его прошлым и взглядами на жизнь, и какие образы и ассоциации рождаются в его сознании. Эту вроде бы закономерную реакцию всегда перекрывала исключительная задача – внедрить в голову оппонента понимание, что ты сам имеешь в виду.
Но под конец моей речи на лицо Вадима все-таки легла тень сомнения. Сперва, может, он и хотел что-то противопоставить, но теперь передумал.
Коля скучающе вздохнул. Он часто так делал, к месту и не к месту, словно ничто в мире не способно было его увлечь.
– Наверно, пора и мне рассказать о моем прозрении. Оно включает в себя все возможные варианты развития событий, в этом его особенность.
– Мое осознание тоже их включает, – подметил Вадим.
– Нет, твоя версия пытается их объяснить, но сводит к роли отвлекающей иллюзии, – возразил Коля. – Я сегодня много читал новости, там есть похожие объяснения. Остальные же теории – взаимоисключающие. Но не моя… Я вот слушал вас, хотел узнать, что вы скажете. А еще надеялся найти какую-то зацепку, противоречащую моему мнению. Но не нашел.
Коля потянулся к бокалу пива, чтобы промочить горло. Мы молча ждали продолжения.
– Честно признаться, меня мое осознание шокировало… Я не буду утверждать, что ко всему пришел логикой, хоть и много думал об этом. Нет, зерно посеяли извне… – Он замялся, не зная, как начать. – В общем, мы живем в выдуманной истории… Я хочу сказать – это даже не альтернативная реальность. Все мы персонажи истории, созданной автором. И нас не существовало, пока он не начал ее создавать. – Пауза. Он почесал подбородок. – Именно поэтому я говорю, что моя теория включает в себя любые варианты развития событий. Ведь в выдумке, как вы знаете, возможно все.
Вадим в недоумении переводил взгляд с Коли на меня и обратно.
– Я что-то ни черта не понял.
– Каким еще автором? – спросил я.
– Я не знаю – каким. – Коля развел руками.
– Ты имеешь в виду, что мы находимся в фильме или книге?
– Скорее всего, в книге. Я не чувствую, чтобы за нами пристально наблюдали, но ощущаю, как копаются в наших мыслях.
На несколько секунд повисла тишина. Внезапно через открытую балконную дверь в комнату подул прохладный ветер, от которого заколыхались шторы. Ветер неприятно коснулся кожи и меня пробрал озноб. Я посмотрел в черный проем балкона. На улице уже стемнело, и оттуда доносился шелест невидимых ветвей. Словно подтверждение присутствия некой силы, следящей за нами.
– В наших мыслях?! – Вадим фыркнул от негодования. – Интересно, и как ты можешь это знать?
– Хорошо, я буду говорить за себя, – ответил Коля. – А вы ничего не чувствуете?
– Я ничего не чувствую, – отрезал Вадим. Его водянистые глаза как будто еще больше набухли. – Из всех версий, которые я сегодня слышал – это самая абсурдная… Самая сумасшедшая! – добавил он выразительно. – Знаешь, когда сознанию трудно принять происходящее, то человек задается вопросом – может быть, это сон? Стандартная отговорка. Так вот, может, мы вообще спим, а? Может, мы во сне кого-то из нас?
Он кипел от гнева. Непонятно, почему среди всего безумия, явно противоречащего логике, которое ему довелось сегодня претерпеть – это стало последней каплей. Но именно теория Коли окончательно вывела его из себя. Возможно, дело было в возникшем между ними споре. Ведь оппонент мало того, что не поддержал его разумных доводов, так еще взамен предложил какую-то ахинею.