«Примерно в километре от него отчетливо виднелись голубоватые светящиеся пятна. Неровный, призрачный свет смешивался с алыми красками затмения, непрерывно меняя оттенки. Пятна медленно, но все же отчетливо перемещались…» (рассказ Ю. Шпакова «Вымпел» в его сборнике «Один процент риска»).
Нетрудно понять, почему столь резко оскудел лунный мир в книгах фантастов.
Луна сегодня слишком близка для нас. Мы знаем обратную сторону Луны, видели на экранах телевизоров лунную почву. Реальный земной человек уже ступил на поверхность вековечной нашей небесной соседки…
Вспомните, что мы говорили, рассуждая о сочинениях Лукиана и Годвина. Очередное тридевятое царство перестало быть тридевятым царством… — и фантасты устремились дальше. А вместе с ними отправились к дальним планетам и звездам и бывшие лунные великаны и монстры. Приглядитесь внимательно к самым свежим новинкам фантастики: вы легко обнаружите в них не только человекообразных (гигантов и карликов, «прекрасных обликом и душою» и «морально и внешне уродливых»), но и наделенных разумом «летучих мышей», и — в изобилии — всевозможных кенгуру-, медузо-, спруто-, змее-, жуко-, пауко- и муравьеподобных.
Что же касается Луны…
Нынешние фантасты все чаще находят на ее поверхности следы пришельцев из иных миров. Развалины их баз. Поставленные ими памятники и обелиски. Покинутые ими корабли. Оброненные пуговицы и зажигалки. Наконец, специально приготовленные для землян контейнеры с подарками и сувенирами…
Солярис и… Ко«…Второй том Хьюджеса и Эгла, который я перелистывал совершенно машинально, начинался с систематики, столь же оригинальной, сколь и забавной. Классификационная таблица представляла в порядке очереди: тип — Политерия, класс — Метаморфа, отряд — Синциталия. Будто мы знали бог весть сколько экземпляров этого вида, тогда как на самом деле существовал лишь один, правда, весом в семнадцать биллионов тонн…» Вы уже догадались, конечно, что речь идет о знаменитом Солярисе. Но действительно ли он так одинок, неповторим и уникален, как это утверждает Крис Кельвин в романе Станислава Лема?
Попробуем разобраться. И начнем, как говаривали древние, «ab ovo» — «с яйца», с самого начала…
В многозвездном небе фантастики полным-полно самых разнообразных планет: трудно найти фантаста, который не внес бы хоть малой лепты в создание фантастической Вселенной!
Одинока ли в этой Вселенной планета Солярис?
Поймем этот вопрос — для начала — буквально и… поищем планеты именно с этим именем. Поищем… А поискав, наверняка обнаружим планету со сходным названием Солярия в романе А. Азимова «Обнаженное солнце» — мрачноватом романе о будущем людей, избалованных всевозможной кибертехникой и отвыкших от непосредственного общения с себе подобными. Если же хватит у нас для поисков и времени, и терпения, мы можем обнаружить и такой факт: не переводившийся у нас роман американского писателя Нормана Спинрада называется — представьте себе — не как-нибудь, а… «Жители планеты Солярис»!..
Впрочем, такое совпадение в названиях планет еще ни о чем, разумеется, не говорит. А потому обратимся к более существенным компонентам в характеристике Соляриса.
Солярис — планета в системе двойной звезды, он вращается вокруг голубого и красного солнц. «Ах, так?!» — воскликнем мы и обрушим на читателя каскад подобных же — в системах двойных звезд-планет. Это и населенный вполне симпатичными кентаврами-ссвисами Теллус в «Робинзонах космоса» Ф. Карсака, и планета малоприятных своей призрачностью Видящих Суть Вещей в «Балладе о звездах» Г. Альтова и В. Журавлевой, и удивительное небесное тело в рассказе Ф. Брауна «Планетат — безумная планета», и не менее загадочная Малышка в «Ловушке для простаков» А. Азимова, и, наконец, Интеропия у самого С. Лема (именно на ней, между прочим, обитают в «Звездных дневниках» горообразные добродушные гиганты «курдли»). И массу других планет, опекаемых двойным светилом, встретим мы в книгах фантастов…
Но — далее. Солярис — планета, покрытая океаном? А Аквация в «Советниках короля Гидропса» неистощимого на выдумку С. Лема и Пинта в его же «Тринадцатом путешествии Ийона Тихого»? А «Инфра Дракона» Г. Гуревича с ее подводными «куполами, шарами, плавающими башнями» и «какими-то странными существами»? А скажем, злополучный — с единственным крохотным островком, если не считать ледяных шапок у полюсов, — Трайдент в «Мятеже шлюпки» Р. Шекли или населенная полуразумными дельфиноидами Венера в «Сестре Земли» П. Андерсона?! Наконец, такова и Рубера в повести «Восстание супров» В. Назарова: «сплошной океан без намека на сушу, гигантский пузырь чудодейственного протовита». Того протовита, который «способен залечить рану, поднять из мертвых, оплодотворить и сделать плодоносной почвой тысячелетний гранит».