Планета, покрытая Океаном — с большой буквы? Живым и, более того, мыслящим Океаном? Вот мы и добрались до самой сути нашего вопроса. Что ж…
Оставим в стороне мимолетные упоминания фантастов о «живом океане загадочной планеты 926-Б-719» («Земля зовет» В. Рыбина), о «Говорящем Океане Проциона-четыре» («Обмен Разумов» Р. Шекли).
Лишь вкратце упомянем и таких «микрородственников» Соляриса, как зловещее озеро протоплазмы, порождающее квазилюдей, — в схватке с ними едва не гибнут герои шумно знаменитых «Звездных королей» Э. Гамильтона. Или «Отец-Аккумулятор» планеты Арания — озеро, служащее своеобразным механизмом для выработки электроэнергии и питающее ею паукообразных обитателей того странного мира, который выведен в третьей книге романа-эпопеи С. Снегова «Люди как боги». Или, к примеру, живое Оранжевое море, которое обнаруживают на Оранжевой планете персонажи повести В. Михановского «Оранжевое сердце»…
Но вот на рассказе одного из старейшин американской фантастики, Мюррея Лейнстера, стоит и задержаться.
Героиня этого рассказа — живое существо Эйликс, бесформенная студенистая масса, распростершаяся от одного полюса открытой людьми новой планеты до другого. «Она заполняла собой то, что могло быть океанскими безднами, и гонким слоем покрывала высочайшие вершины планеты…» Земляне быстро узнают об удивительных ее свойствах: телепатически воспринимая пожелания людей, она создает из своего изменчивого тела любые мыслимые вещи — от простенького рычага до сложнейшего, в сущности, земного деревца! И…
И начинается обычная для западной фантастики история — многовековая эксплуатация недр планеты. Необычно лишь то, что ведется-то она… с помощью самой Эйликс, послушно загружающей трюмы грузовых звездолетов ценнейшим минералом. Однако же сотни лет общения с людьми дали ей нечто большее, чем простое умение выполнять приказы: под влиянием впитываемых ею человеческих знаний и опыта разбуженное ее сознание преобразуется в разум.
Этот суперинтеллект бесконечно доверчив к людям. Единственное, чего он прямо-таки жаждет в обмен на тысячетонные сгустки сокровищ своей планеты, — это общение. «Я привыкла к обществу людей. Без них я очень одинока…» А люди, коварные и недалекие люди будущего (они зачастую предстают таковыми в западной фантастике), уже заподозрили в бедной одинокой Эйликс… кого бы вы думали?!. Своего Врага Номер Один! Еще бы, ведь она поистине всемогуща по сравнению с землянами! Всемогуща, несмотря на все их хитроумнейшие машины! Им страшно подумать, даже представить страшно, что может произойти, сменись вдруг ее расположение к людям пусть всего только недоброжелательством. Невдомек им, коварным и недалеким, что Эйликс просто незачем враждовать с людьми, ей просто нечего делить с ними! Невдомек… и они уже затевают бессмысленные, заведомо обреченные на неуспех акции по уничтожению сверхопасной планеты. И Эйликс вынуждена защищаться от этих ставших слишком уж агрессивными землян, она изобретает все новые и новые способы экранировки и в конце концов совсем исчезает из поля их зрения — перемещает свою планету в другую Галактику.
А жажда общения с ними, людьми, остается, и Эйликс неподдельно счастлива, когда часть заблудившейся экспедиции землян (которую, кстати, она без всякой корысти выручает из весьма бедственного положения) добровольно поселяется среди истинно райских лесов и озер, предупредительно возникших на этой милой, доброй одинокой планете…
Рассказ М. Лейнстера так и называется — «Одинокая планета». Что ж, она-то, Эйликс, и была уникальным в фантастической Вселенной разумным Океаном-планетой… пока не появился у нее «младший брата — мыслящий Океан Соляриса: роман С. Лема был написан значительно позже этого рассказа. Естественно, между «родственниками», даже и близкими, нет никакого иного сходства, кроме чисто внешнего, да и в этом плане близнецами их никак не назовешь. Пожалуй, именно вот этой открытостью людям, неуемной своей общительностью, бесхитростной любознательностью бесконечно терпеливая Эйликс и отличается прежде всего от мрачноватого, замкнутого, трудного на контакт мудреца с планеты Станислава Лема.
Чтобы исчерпать до конца заданный себе вопрос, если не перечислим (слишком их много), то хотя бы разобьем на группы другие фантастические планеты, чем-либо близкие Солярису.
Это, во-первых, планеты, покрытые вместо Океана иной мыслящей — или хотя бы чувствующей — однородной субстанцией: цветами («Вы, вероятно, назвали бы нас единым организмом. Наши корни сплетены в единую сеть, она охватывает всю планету, — возможно, вы скажете, что это наша нервная система. На равных расстояниях расположены большие массы того же вещества… должно быть, вы назовете это мозгом. Не один мозг, а многое множество, и все они связаны общей нервной системой…» — мы процитировали роман К. Саймака «Все живое…»), «сиреневыми песками» («Аналогия» М. Емцева и Е. Парнова), «первичным илом» («Последняя великая охота» А. Якубовского)…