И не просто платье. Она надела одно из самых роскошных платьев, созданных Фламер по эскизам Даяна. Тех самых, которые Третий привёз в прошлый раз в качестве дара леди Эйлау от Киллиана.
— Фламер превзошла себя, — тихо аплодируя и улыбаясь, уверенно повторила фея. — Не люблю этого признавать, но на ней это платье сидит намного лучше, чем на мне. Как жаль, что мне не идёт золото…
Третий ничего не понимал. Он получил лишнее подтверждение, что Фламер подготовила для Пайпер платье из многочисленной коллекции леди Эйлау, но почему-то продолжал думать, что оно создано исключительно для неё.
Он не знал, откуда столь странные мысли в его голове. Но Пайпер всё так же лениво спускалась по лестнице, оглядывая зал и игнорируя всех присутствующих, а Третий думал, что она прекрасна.
Леди Эйлау всегда любила прямые юбки в пол и и наличие вышивки, обычно серебряной, складывающейся в певчих птиц на ветвях цветущих деревьев, солнце, луну и звёзды, плывущие по небу, аккуратные длинные перья и всё то, чего Третий просто не понимал. Платье Пайпер было того же фасона, но кремово-золотым, с облегающими рукавами и вырезом, оголяющим плечи и ключицу и демонстрирующим полупрозрачный кристалл на тонкой золотой цепочке. Даже витиеватые узоры, охватывающие грудь и медленно перетекающие в будто бы кристальные капли, падающие на подол, были золотыми.
Боги милостивые. Третий едва не рассмеялся, когда Пайпер, остановившись у подножия лестницы напротив довольно смелой феи, решившей первой заговорить с ней, повернулась так, что стал виден вырез на юбке с левой стороны. И под ним — облегающие кремовые штаны и короткие сапоги, украшенные золотом.
Боги милостивые. Только Пайпер могла надеть с таким потрясающим платьем штаны, издалека очень напоминающие те, что предназначены для верховой езды, и при этом выглядеть великолепно.
— Какой кошмар! — вдруг выдохнула Эйлау, топнув ногой. — Она не надела серьги, которые я ей великодушно одолжила!
— Серьги? — отстранённо переспросил Третий.
— Ты слепой? — тихо, но угрожающе прошипела Эйлау. — Посмотри на её диадему! К ней идеально подошли бы серьги, которые я одолжила, но эта противная девчонка!..
— Диадема, — всё тем же тоном вторил Третий, против воли всё же обратив внимание на такое же золотое украшение в виде переплетённых листьев с крохотными полупрозрачными камнями.
— У тебя было две сестры, и они ничему тебя не научили?!
— Так ли это важно?
— Важно, если ты появляешься у нас! Как эта противная девчонка могла забыть о серьгах?.. — едва не простонала леди Эйлау с отчаянием, то ли в театральном жесте привалившись к его плечу, то ли и впрямь испытывая слишком много эмоций, с которыми ей не удавалось справляться, одновременно.
Судя по лицу Пайпер, она совсем не переживала из-за забытого украшения. Она с безмятежной улыбкой отвечала тем, кто к ней обращался, иногда перебрасывалась парой слов с Мелиной, тенью следовавшей за ней, и позволяла по-настоящему смелым в знак приветствия целовать ей ладонь.
У фей, да и у великанов с эльфами, если быть честными, такое постоянно. Типичные приветствия, обмен дежурными фразами максимально вежливым тоном, и внимание, всегда прикованное к тому, кто сумел по-особенному преподнести себя. Третий не интересовался придворной жизнью так, как Гвендолин, но был обязан разбираться во всех её тонкостях, чтобы верно служить своему королю и всему Ребнезару. Даже после становления сальватором, когда он оказался свободен от долга перед всей страной, он всё равно соблюдал определённые правила, потому что знал, что иначе нельзя.
Он не представлял, откуда о них узнала Пайпер. Ещё вчера она держалась нервно, в пути, с той самой минуты, как Третий разбудил их после непродолжительного привала, Пайпер крепко держала его, чтобы не упасть с Басона, и это позволяло ему чувствовать лёгкую дрожь, охватившую её тело. Запах страха, неуверенности, сомнений. Ещё вчера она напоминал девушку из Второго мира, которую едва не убили охотники Икаса, но уже сейчас выглядела так, будто родилась с венцом на голове.
Это не могло не беспокоить Третьего так же, как мужчины, ласково целующие её ладони, и женщины, едва касавшиеся её щёк губами. Типичные приветствия у фей, которые, однако, сильно беспокоили его.
— Может быть, — наконец перестав изображать страдалицу, произнесла леди Эйлау, — она — давно потерянная наследница Сердца? Очарование фей у неё в крови если не буквально, то как минимум фигурально… Третий? Ты хоть слушаешь меня?
Он пытался отыскать на лице Пайпер хотя бы тень притворства, чтобы убедиться, что это всё ещё та самая Пайпер из неизвестной семьи Сандерсон, которая несколько дней назад, в храме целительниц, попросила его остаться, потому что боялась. Но находил только следы увечий, не умалявших её красоты и почти никем не замеченные, широкую улыбку и яркие золотые глаза, всегда смотревшие в глаза её собеседнику.
— Мог хотя бы притвориться, что слушаешь, — на тон ниже пробормотала леди Эйлау. — И не глазеть так пристально. Эй, Третий?.. Ну хоть это ты услышал?..
Он слышал множество голосов, шорох одежды, музыку, ставшую далёкой, звон бокалов, смех и даже стоны — с начала празднества прошло, должно быть, не так уж и много, но веселье фей было в самом разгаре. Он слышал, как льются вино и эль, ритмично звучат шаги тех, кто начал танцевать, и стук чьих-то пальцев об оружие, сегодня выполнявшее исключительно роль украшения. Третий никогда бы не позволил Нотунгу быть просто украшением, но и никогда бы не расстался с мечом. Он сам периодически стучал пальцами по эфесу в виде орлиной головы, пытаясь собраться с мыслями, но сейчас неподвижно стоял и старательно вслушивался. Он начинал даже слышать вдохи и выдохи, но не учащённое от волнения сердцебиение Пайпер. Только её смех, когда кто-то из её собеседников говорил что-то смешное.
— Что ж, — спустя какое-то время произнесла леди Эйлау, так и не сумев убедить его сдвинуться с места: кажется, она действительно что-то говорила ему, но он почти не слушал. — Полагаю, она нашла себе компанию. Подержи-ка моё вино, я хочу танцевать.
Третий без возражений принял хрустальную чашу, почувствовал, как леди Эйлау эфемерно касается его плеча ладонью, и даже услышал звук её шагов, но не проводил её взглядом. Мелина, всё это время безропотно следовавшая за Пайпер, что-то сказала ей и, дождавшись лёгкого движения кистью, будто то было знаком к тому, что можно уйти, действительно ушла, оставив Пайпер в обществе нескольких лордов и леди, спрашивающих её о чём-то.
Третий мог бы ещё держаться в стороне, если рядом с Пайпер Мелина, но ни за что не позволил бы ей остаться совсем одной. Едва не бросив чашу леди Эйлау на поднос ближайшего слуги и тем самым мгновенно нарушив его равновесие, Третий направился к ней, стараясь не потерять из виду и боясь, что сейчас даже запах может неожиданно стать другим.
К счастью, Пайпер почти сразу же заметила его. Ничего не сказав эльфу, отвечавшему на её вопрос, озвученный до этого, она всё тем же лёгким движением руки будто позволила ему удалиться, после чего быстрым шагом направилась навстречу Третьему, без остановки вращая голову, словно пытаясь охватить всё и сразу. Её даже не волновало, что волосы, вновь аккуратно остриженные до одной длины, едва достигающей плеч, лезли в лицо. Третий был уверен: с кем бы сейчас ни танцевала леди Эйлау, она бормочет, что Пайпер не следует почти бежать, ведь причёска может испортиться.
— Ой, прости, — выдохнула Пайпер, резко остановившись перед ним и опустив для чего-то протянутые руки. — Наверное, надо… вот так, да?
Лишь с помощью какого-то божественного вмешательства Третий понял, что она пыталась изобразить реверанс.
— Нет, — кое-как выдавил он, стараясь скрыть тревогу во взгляде. — Тебе не обязательно кому-либо кланяться, мне уж тем более.
— О, правда? Жаль, — Пайпер мгновенно выпрямилась. — Это сложно, но весело. Так на чём я остановилась?.. Ах да, — щёлкнув пальцами, вдохновенно продолжила она. — Мелина говорила, что есть какой-то крутой танец, который мне точно понравится… Когда он будет? И какая музыка будет звучать? Моя обувь вообще подходит? Я не хотела надевать те жуткие туфли, но Флайер, кажется, придумала…