— Это моя работа. Если бы ты ещё платил мне золотом, я бы подумала над тем, чтобы не смущать тебя в присутствии других людей.
Иан закатил глаза и сжал челюсти. Всё ещё прижимая к себе незараженный пистолет, Пайпер растерянно уставилась на Третьего.
Джинн всё-таки был прав. Прав до невозможности, и Пайпер ненавидела себя за то, что не хотела соглашаться с ним. Даже сейчас, услышав подтверждение, что Третий пытается выстроить отношения между ними в порядке, принятом у нормальных людей. Никакой вынужденной слежки, в которой Кит признался весьма необычным способом. Это радовало так же, как и настораживало.
— Почему эти вещи принесли именно сюда? — Пайпер кивнула на стол, молясь неизвестно кому, чтобы Клаудия хотя бы временно забыла об издевательстве над ними двумя. Неужели за два века ей не надоело?.. Или появление Пайпер открыло в ней второе дыхание?
— След твоей магии, — равнодушно ответил Иан. — Катон поручил мне доставить эти вещи вам.
— Как мило с его стороны, — нервно усмехнулась Пайпер.
— Но запах не его и не Иана, — задумчиво пробормотал Третий, стуча пальцем по поверхности стола.
— Ты сказал, что запах мой, — напомнила ему Пайпер.
— Здесь есть ещё один. Конкретно на вещи, которую ты держишь, тоже, — его взгляд вдруг изменился, на мгновение став отрешённым, и для чего-то Третий вновь глубоко вдохнул, прежде чем добавил: — Мужской.
Пайпер посмотрела на знакомый рюкзак, почувствовав нечто, напоминающее надежду. Обрывки ткани, порванные, промокшие и испачканные в чём-то чёрном книги не должны были внушать надежду, но даже сквозь все эти повреждения Пайпер видела предметы, которые ей дал господин Илир. Вместе с надеждой, появившейся от одного только взгляда, она также почувствовала страх — возможно, Кит пострадал. Наверняка в меньшей степени, чем она, ведь рюкзак был именно у неё, но…
«Прекрати, — приказала она, пальцами сдавливая металл оружия, уже нагревшийся от близости её тела. — С Китом всё хорошо. С ним были Эрнандесы и Артур, а ещё господин Илир был рядом. Всё хорошо. Если он узнает, что я волновалась за него, он будет издеваться надо мной до конца дней».
Её это даже не расстраивало, наоборот, приободряло. Весь привычный мир разрушился, как карточный домик, а тот, что она успела узнать, оказался вне досягаемости, но Пайпер всё равно почувствовала лёгкое воодушевление. Впервые с тех пор, как оказалась в Диких Землях. Прошедшие через какой-то ад предметы, сейчас лежавшие на столе, вели к миру, где её ждали.
— Это Кит, — наконец произнесла она, пытаясь подавить глупую улыбку. — Не думала, что что-то от этого придурка заставит меня так радоваться…
— Кит, — повторил Третий и нахмурился, быстро поняв, что у имени земные корни. — Он был твоим другом?
— Учеником дяди, — исправила Пайпер. — Хотя, может, и другом. Не знаю. У меня никогда не было друзей.
Клаудия вновь хмыкнула.
— Я не почувствовал запаха крови, — торопливо сказал Третий. — Только на некоторых обрывках, но на них была твоя кровь.
— Ага, знаю. Маракс же меня полетать забрал и всё такое.
Это было не смешно, а больно и мучительно, но Пайпер было трудно остановиться. Если она и умела что-то в совершенстве, так это притворяться весёлой, когда на самом деле ей было очень плохо.
Немного подождав, будто не зная, стоит ли задавать вопросы, касающиеся этой темы, Третий кашлянул и попытался увести разговор в другое русло:
— О чём были эти книги?
— Не знаю. Мне передали их как раз перед тем, как напали демоны.
— Кто передал?
Вопрос был очень точным, потому что, как поняла Пайпер, Третий решал, стоят ли книги его внимания, сил и магии, затраченных на их восстановление. Он терпеливо ждал её ответа, позволяя Клаудии вслух рассуждать о том, что они только зря теряют время, и не торопил.
Господин Илир рассказал ей о Третьем больше, чем кто-либо другой, но даже он не раскрыл всей правы. Он объяснил их встречу необходимостью, на которую пришлось пойти ради нового сальватора, но в самом конце он сказал: «Вера в сальваторов слепа». То же самое ей сказал Джулиан на балу у фей, и Пайпер только в Диких Землях стала понимать, в чём истинный смысл этих слов. Она думала, что речь идёт о ней, якобы все вокруг верят ей чересчур сильно и без всяких доказательств, но ведь Стефан не верил ей по-настоящему — слова господина Илира в конце их встречи были обращены и к нему. Он помогал ей только потому, что это давало шанс на защиту Марселин. Стефан верил в Третьего, но эту веру посчитали слепой.
Пайпер, разумеется, тоже была слепой, а ещё глупой и чересчур доверчивой. Сила изнывала от желания вырваться за пределы её тела или, на худой конец, коснуться Времени, как это бывало во время занятий с Третьим. Внутренне противясь каждому действию, Пайпер следовала указаниям Третьего и пыталась выпустить Силу, предать ей форму, направить в какой-нибудь предмет и всё прочее. Пыталась и сталкивалась с неудачами, хотя Сила ликовала и требовала, чтобы они не останавливались. Даже сейчас.
Она уже рассказала о Ките. Что будет, если расскажет о господине Илире, Пайпер даже не представляла. Ей говорили, что он был сильным и уважаемым магом, что во время Вторжения он находился у фей, откуда и попал во Второй мир. Но ей никогда не говорили об его настоящем отношении к Третьему. «Вера в сальваторов слепа» было очень красноречивым высказыванием, и всё же.
— Ты свободен, Иан, — неожиданно произнёс Третий, переведя сдержанный взгляд на всадника. — Можешь остаться на ночь, если желаешь отдохнуть перед длинным путём.
— Охота зовёт, — равнодушно бросил Иан, расправив плечи. — У нас нет времени на бессмысленные празднества.
— Празднества бессмысленны лишь для тех, кто напивается до беспамятства и лезет под каждую юбку, — возразил Третий. — Людям этого мира нужно, чтобы иногда было хоть что-то хорошее.
— Будет хорошо, — беззастенчиво влезла Клаудия, — если вы перестанете говорить загадками.
Пайпер сосредоточилась на вещах, принесённых Ианом. Она и не думала, что в присутствии всадника Третий даст хотя бы намёк, что сальваторы едва не вцепились друг другу в глотки. Он будет притворяться, что всё в порядке, как и было до нападения Катона на Пайпер. Даже если Иан знал всю правду, Третий всё равно будет притворяться. Она верила в это, и потому, стоило Иану, сквозь зубы попрощавшемуся со всеми, уйти, сильно удивилась, когда Третий посмотрел на неё и сказал:
— Ты выглядишь обеспокоенной.
— Ведёте себя как дети! — выпалила Клаудия, не дав Пайпер даже переварить смысл услышанного. — Надоело с вами возиться!
Третий во все глаза уставился на неё и даже поднял руки, будто защищаясь.
— У меня, между прочим, уйма работы, которую из-за вас, придурков, я не могу сделать!
— Но ты же только и делаешь, что ворчишь на всех.
— Я тебя сейчас во дворе закопаю, — грозно прошипела Клаудия, скривив чёрные губы. Третий сглотнул и качнул головой, показывая, что весь во внимании. — Из-за того, что ты заставил Джинна помогать тебе, он уже заставил меня помогать ему! Это невыносимо — каждый день проверять десяток зацепок, никак между собой не связанных, и это во время того, как вы двое ведёте себя, как недоразвитые влюблённые школьники!
— Я не понимаю, — спустя секунду отозвался Третий с озадаченным выражением лица. — В школы не принимают недоразвитых, я точно знаю, в Ребнезаре было…
Клаудия резко свела пальцы вместе на уровне его лица и грозно сказала:
— Рот закрой.
Пайпер проглотила язвительный комментарий, когда Третий и впрямь послушно закрыл рот.
— Мне плевать, что ты пытаешься быть осторожным, а ты, — она полоснула по Пайпер презрительным взглядом — то есть, самым обычным, которым награждался каждый, что вставал на пути у Клаудии, — так сильно хочешь вернуться домой, что лезешь с расспросами туда, куда не надо. Либо вы принимаете друг друга как сальваторы и начинаете работать вместе, либо я решу, кого из вас убить первым, и тогда Лерайе или Арне придётся искать нового сальватора.