— Мне кажется, становится теплее, — заметила Розалия, посмотрев на него.
— Возможно, — тихо ответил Карстарс.
— Можно мне устроить пикник в саду?
— И кто согласится составить тебе компанию? — со смешком спросил он. — Уалтар?
— Он будет рад, — несмело возразила Розалия.
— Он будет рад разорвать брату-предателю горло, — пробормотал Карстарс.
— Что?
— Пока что рано для пикников. Нужно подождать, пока станет теплее.
В этом маленьком мирке Розалии никогда не станет теплее, но ей незачем об этом знать.
— Я бы хотела прогуляться, — сказала Розалия. — За территорию. Мы давно там не были.
Они никогда там не были, но контролировать воспоминания этой девчонки было проще простого.
— Разумеется, — едва сдерживая ядовитую улыбку, согласился Карстарс. — Думаю, я буду свободен через несколько дней.
Розалия ахнула.
— Ты пойдёшь со мной?
— Как иначе? — не переставал улыбаться Карстарс. — Прослежу, чтобы тебе ничего не мешало. Чтобы ты была счастлива.
Ей никогда не быть счастливой, но Розалии не стоило об этом знать.
***
На спину Джинна будто что-то давило. Он стоял возле кровати, стараясь как можно незаметнее расправить плечи, выпрямиться, чтобы сбросить невидимый груз, но ничего не получалось. То ли из-за инородного происхождения груза, который он не мог распознать, то ли из-за трупа, лежащего на кровати.
Девушке, должно быть, не было и шестнадцати. Настоятельница Брид, встретившая Джинна ещё вчера, так и не назвала точный возраст погибшей — то ли не знала, то ли была слишком потрясена, чтобы вообще говорить о произошедшем. Но Джинн заставлял: в храме, находящемся всего в дне от Омаги и скрытом за магическими границами, ночью при таинственных обстоятельствах умерла девушка.
На первый взгляд казалось, что она просто спит. Смуглая кожа, ещё не посеревшая, пышные каштановые локоны, разметавшиеся по подушке, вполне естественная поза, заботливо накинутое сверху тёплое одеяло. Джинн не знал, сделала ли это соседка девушки, обнаружившая её мёртвой, или же настоятельница приказала прикрыть труп. Его это, вообще-то, и не волновало. Он должен был понять, почему этим утром, с которого в храме должно было продолжиться празднество, одна из его жительниц не проснулась.
— Господин Каслана, — с плохо скрываемым волнением произнесла настоятельница Брид. Она была невысокой, сухенькой женщиной, возраст которой уже близился к преклонному: в чёрных волосах, однако, ни одного седого волоска, а морщины на лбу будто появились не из-за прожитых лет, а потому что настоятельница постоянно хмурилась. При этом её тёмно-синие глаза выражали испуг — за живущих в храме девушек, за себя, за Джинна, в конце концов, ведь вчера и сегодня он был их гостем.
— Мне нужно знать, принимали ли вы кого-то ещё, — пробормотал Джинн, смотря в лицо мёртвой девушки. Утончённое, совсем юное. Ей и впрямь было не больше шестнадцати лет. — Я сообщу королю, что необходимо послать больше рыцарей для охраны.
Дело было не в количестве рыцарей, идеально выполнявших свои обязанности, или двух магах, обеспечивающих поддержание магических границ. Джинн знал это, но был обязан убедить настоятельницу, что Киллиан сделает всё возможное, чтобы жительницы храма чувствовали себя в безопасности. Возможно, он наконец сумеет убедить их, что пора оставить это древние здание, стоящее на пересечении каких-то там магических линий. Джинн хоть и был магом, не слишком разбирался в этом. Это казалось ему… сигридским. Его же магия, берущая начало из двух источников, была чем-то иным и отказывалась признавать превосходство исключительно сигридской стороны.
Давление на спину усилилось. Джинн передёрнул плечами, стараясь хоть немного облегчить ношу, но этого никак не удавалось сделать. Что-то давило, давило и давило, без остановки, с той самой минуты, как Джинн рассказал Третьему и Клаудии, что видел какие-то обрывки своих воспоминаний.
Казалось, будто что-то живёт внутри него и пытается прорваться наружу.
— Я задержусь, — продолжил Джинн, внимательно оглядывая труп так, чтобы не вызвать гнева настоятельницы. Сейчас это было просто тело, но он знал, что настоятельница Брид не позволит ему тщательно изучить его, если он не проявит достаточно уважения к покойной. — Возможно, на два или три дня. Потребуется время, чтобы понять, что произошло на самом деле.
— Мы не обнаружили следов яда, — напомнила настоятельница, задумчиво складывая ладони. — В комнату никто, кроме Ати и Хаабы, не входил. Ати спит чутко, она бы обязательно услышала, если бы кто-нибудь вошёл. Но ни следов удушения, ни борьбы, ни колотых ран, словно она…
— Просто уснула и не проснулась, — мрачно закончил Джинн.
Почему девушка, которая ещё вчера вместе со своими подружками восхищённо обсуждала неожиданно прибывшего к ним гостя, уже сегодня мертва?
— Но мы сможем узнать, что произошло, — продолжила женщина, посмотрев на него из-под нахмуренных бровей, — если применим достаточно сильную магию.
Джинн целую секунду не понимал, о чём она, а после тяжесть, давившая на спину, будто усилилась.
— При всём моём уважении к вам, — ровным, ни на мгновение не дрогнувшим голосом произнёс Джинн, посмотрев на настоятельницу сверху вниз, — но Третий не явится сюда по вашему первому зову из-за одной девушки. Вы знаете это не хуже меня.
— А если умрёт кто-нибудь ещё?
— Вы меня не слышали? Я задержусь. Я достаточно силён, чтобы понять, в чём тут дело.
— Но Третий…
— Третий не станет тратить драгоценную магию на одну девушку. Во всех Диких Землях каждый день умирают тысячи людей. Третий должен лично узнать причины смерти каждого?
Настоятельница возмущённо открыла рот и взмахнула ладонями, будто отгоняя насекомое. Джинн поморщился от тяжести, нещадно гнувшей его спину, но выдержал взгляд женщины. Она понимала, что он прав, но не хотела этого признавать. Каждому хотелось верить, что горе, коснувшееся его, сможет разгадать именно Третий. Он ведь сальватор и сильнейший маг Диких Земель. Но даже это не позволяло ему быть везде и сразу. И Джинн знал: Третий действительно не станет срываться с места из-за одной мёртвой девушки. По крайней мере, до тех пор, пока Джинн не найдёт доказательства, что вмешательство сальватора необходимо. Не зря же Джинн был посланником мира и вторым сильнейшим магом.
— Соберите всех в столовой, — скомандовал Джинн, когда настоятельница так ничего и не добавила. — Пусть придут рыцари, ещё не вышедшие на дежурство. Я объясню всё, что знаю, и начну искать убийцу.
Как бы сильно ему ни хотелось заняться древними текстами, ради которых он приехал, он не мог проигнорировать убийство, произошедшее прямо у него под носом. Особенно такое тихое, чистое и незаметное.
— В одиночку вы ничего не сможете сделать, — укоризненно произнесла настоятельница Брид.
— Напоминаю, что это вы отказываетесь покидать храм.
Женщина тут же вспыхнула и возмущённо воскликнула:
— Вы не понимаете! Это место — одно из последних на севере, сохранивших свою магическую ценность! Здесь скрыты тайны, и ветер поёт, неся волю богов…
«Боги не слышат вас», — подумал Джинн, слушая, как настоятельница несёт всякую чушь. Если бы боги действительно слышали сигридцев, стали бы они игнорировать их? Даже Джинну, пришедшему из какого-то иного мира, казалось, что нет.
Настоятельница всё говорила, ни на секунду не останавливаясь, не сбавляя темпа и будто нарочно не делая пауз между предложениями. Джинн не пытался остановить её, зная, что это бесполезно — она не упустит возможности ткнуть его носом в то, в чём он, как она наверняка думала, совсем не разбирался.
Однако Джинн разбирался — так хорошо, как только мог человек, не разбирающийся в самом себе. Он, потерянный и помнящий только своё имя, изучал Сигрид, его легенды и истории, на собственном опыте проверял действия законов разных стран. Он разобрался во всём этом так хорошо, что кэргорское общество магов, перед которым он лишь чудом предстал, согласилось помочь ему познать собственную магию. Но настоятельница Брид говорила таким тоном, словно Геирисандра заметила его лишь вчера.