Я засмеялась, беспомощно разведя ладонями по сторонам, небрежно смахнула с лица мокрую дорожку и быстро пошла к нему, на ходу выпустив из рук свою бестолковую сумку.
Ни разу не дал мне понять, что он здесь…
Когда расстояние между нами сузилось до нескольких шагов, я невольно замедлила ход, поддавшись неминуемому сомнению, но Глеб, бросив свою ношу, живо подхватил меня на руки, заключая в объятия, крепко сжал ладони вокруг моей талии, осыпая беспорядочными поцелуями мои волосы, скулы, губы, и неуверенность тут же исчезла, уступив место совершенно другим чувствам.
Боль. Радость. Любовь.
– Ты смогла перебороть это, – шептал он, прижимая меня к себе все сильнее, точно боясь, что в любую секунду меня снова затянет в продолжение минувшего кошмара, и мы с ним вновь окажемся по разные стороны одной жизни. – Я знал, что ты сможешь. Ты сильная, ты сильнее всех, кого я вообще когда-либо встречал… – он лихорадочно гладил мои волосы. – Черт возьми, я так ждал тебя, Вера…
– Ты был здесь, – не в силах совладать с подступающей истерикой, я смеялась сквозь слезы, которых становилось все больше.
– Еще бы, родная. Я не мог оставить тебя одну. Я все время был рядом с тобой.
– Глеб… Но как? Я… я тебя не видела…
– Ты и не должна была меня видеть, – он приподнял мое лицо за подбородок и нежно прикоснулся губами к моей щеке, короткими поцелуями двигаясь к приоткрытому рту.
– Все это время?
– Ну, конечно, – огладил мое лицо ладонями, стирая бегущие слезы.
– Но как ты меня нашел?
– Я тебя и не терял.
Услышав это, я засмеялась еще громче, почти оседая на раздолбанный деревенский асфальт. Понимала, что веду себя по-дурацки, как неуравновешенная истеричка, но уже не могла с этим справиться, хотя и чувствовала легкий стыд от того, что держусь на ногах только благодаря поддержке Глеба. А еще от того, что ему приходится стирать мои чертовы слезы, льющиеся непрерывным потоком из воспалившихся глаз.
– Это просто истерика, – забормотала сквозь смех, пытаясь хоть немного сгладить первое впечатление от нашей скомканной встречи после долгой разлуки. – Прости меня, я… Это сейчас пройдет.
– Все ништяк, – заверил Глеб, целуя мои волосы у виска. – Реви, сколько влезет. У нас еще много времени, как раз будет, чем заняться по дороге в город.
Я покосилась на его сумку, одиноко лежащую на пыльном дорожном покрытии за его спиной в шаге от нас.
– Как ты узнал, что я… Что это произойдет сегодня? Как?
– Я не знал, – засмеявшись, он подхватил сумку, другой ладонью тесно обвил мои дрожащие плечи. – Она стоит собранная уже почти месяц. Сегодня я увидел тебя в окно и понял, что время пришло.
– Спасибо…
– За что это?
– За все. За то, что спас меня и был рядом. За то, что не умер. За то…
– Ну ничего себе, – присвистнул с усмешкой, поднимая теперь уже мою сумку. – Похоже, я реально классный парниша, а? Моя машина вон там, за воротами, – Глеб посерьезнел, заметив, как меня вновь сложило пополам в приступе бесконтрольного смеха. – Готова убраться отсюда?
Я правда хотела ему ответить, но в конце концов лишь помотала головой, боясь, что не смогу произнести так же слаженно, как он, и пары самых простых фраз. Глеб не стал тянуть из меня словесное согласие. Ловко перебросив ремешки обеих сумок через плечо, он, не предупреждая, проворно схватил меня на руки, с легкостью отрывая от земли, и я крепко обвила ладонями его шею, ткнувшись носом куда-то к его уху:
– Что ты делаешь?
– Забираю свое, – охотно сообщил Хаос, быстро двигаясь к обозначенным воротам.
– Глеб, хватит… отпусти меня, – я заволновалась, припомнив его ранение, но он лишь теснее прижал меня к своей широкой груди.
– Своя ноша не тянет, – фыркнул в ответ и тут же с неодобрением заметил: – Тем более, когда она почти ничего не весит. А знаешь, что? Меняем маршрут. По пути к городу найдем какую-нибудь кафешку и…
– Тебе нельзя напрягаться, – упорствовала я.
– С чего бы это? А… – понимающе протянул Глеб, по-видимому, уловив направление моих мыслей. – Не переживай. На мне все быстро заживает, я отвечаю.
– Послушай-ка…
– Что? Не веришь в мое честное слово? Чуть позже сама в этом убедишься, – он подмигнул, и мне ничего не оставалось, кроме как дофантазировать остальное самой.
Позже, сидя рядом с самым невероятным мужчиной на всей земле, я без всякого стеснения рассматривала его лицо в профиль, невинно улыбаясь, когда он обращал на это внимание, и думала, что все было не зря. Как то, что мы оба сумели выжить, путем невосполнимых потерь преодолеть самый черный отрезок нашей жизни, так и то, что после всех испытаний мы вновь вместе вопреки всему враждебному миру. В моем сердце почти не осталось прежнего страха, а душа полна предчувствий чего-то нового, так или иначе связанного с ним, с Глебом. Я уверена в нем как никогда прежде. Он тот, кто мне нужен. Он останется со мной навсегда. Единственный, кто не предаст и не позволит мне вновь упасть на самое дно, откуда я выкарабкивалась очень долго и с большим трудом.