Кабинет Эдика расположился за углом. В раздумьях я миновала освещенный коридор, свернула в нужном месте и решительно направилась к виднеющейся впереди двери, как вдруг… Что-то неясное мелькнуло у окна. Невольно замедлившись, я остановилась вовсе – идти вперед было нельзя. Я чувствовала это интуитивно, внутри словно установили блок, запрещающий мне двигаться дальше. Быстро оглянувшись, позади я заметила людей и несколько приободрилась; Макс прав, что может случиться в больнице? Все нормально… Сделала шаг вперед, еще один, еще… Паранойя у меня, а не у Глеба, и ничто, ничто не способно заставить меня примириться с самой собой! Это уже не лечится, не исправляется, даже не корректируется сторонним вмешательством.
Это на всю жизнь.
Подумав так, в досаде закусила губу, отчего-то испытывая слабость в левой стороне груди – не слишком легко признать собственную никчемность, это больно бьет расшатанной самооценке. Но ведь я и правда ни черта не стою, дьявольский выкидыш без смысла, без цели, без права однажды занять место среди нормальных людей…
Я почти приблизилась к кабинету, когда сзади послышались быстрые шаги, затем чья-то ладонь прочно угнездилась на моем локте, и над самым моим ухом послышался вкрадчивый голос:
– Здравствуй, Верочка…
Дернулась, но бесполезно.
– Признаюсь, было нелегко улучить момент для нашей встречи. Ты практически не бываешь одна. Странно, правда? Не делай глупостей, иначе мне хватит пары секунд, чтобы продырявить башку тому здоровому бугаю, что всюду за тобой таскается. И отправить на тот свет еще пару-другую случайно подвернувшихся людишек. Ну же, Вера. Теперь нет смысла притворяться. Тебе еще не наскучила игра в хорошее поведение?
Глава 6
– Где она?
Макс тяжело вздохнул и сделал попытку махнуть рукой, демонстрируя свое отношение к маниакальной озабоченности взвинченного приятеля. Стоило девчонке выскользнуть за дверь, как Глебу явно стало неудобно сидеть в одном положении; казалось, сиденье под ним не только не было мягким, но сплошь состояло из острых шипов.
Когда дверь палаты, наконец, распахнулась, Глеб мигом развернулся, одновременно вскакивая с места, но на пороге обнаружился только злой Эдик с нагруженными под завязку руками.
– Смотрю, ты очень ко мне спешил, – заметил придирчиво, кое-как прикрывая за собой дверь. – Максим Петрович, не достал он еще тебя? Давай-ка его выпров…
– Не понял, – не заботясь о сохранности ноши Эдика, Глеб пихнул его в сторону, высунулся за дверь и принялся вертеть головой по сторонам.
– Что? Завязывай мельтеш…
– Где она? – Хаос сунулся обратно.
– Твоя девушка? – Эдик обвел глазами помещение, только сейчас обратив внимание на отсутствие Веры. – Откуда мне знать? Глеб, стой, что ты…
Но тот, побледнев, рванул прочь из палаты. Доктор едва успел прикрикнуть на дернувшегося было Макса, чтобы тот ни в коем случае не смел подниматься, после чего витиевато выругался, сгрузил прямо на пол все, что до этого держал в руках, и поспешил следом за Хаосом. Догнав Глеба возле поворота к своему кабинету, резко дернул за плечо, разворачивая к себе:
– Ты что творишь? – пробормотал негромко, но достаточно твердо – привлекать чужое внимание мог и один Хаос, в этом ему не требовались помощники.
– Черт, черт, черт…
– Сейчас найдем ее, к чему устраивать шоу?
– Ее не могли увести далеко, – Глеб не слушал того, что говорил ему Эдик; все его мысли вертелись вокруг одной темы. – Как отсюда попасть к выходу? Кратчайшим путем.
– Как обычно, по лестнице. Или на лифте.
– Другая лестница есть?
Эдик помолчал, настороженно приглядываясь к Хаосу, но все-таки не рискнул соврать и кивнул головой в сторону неприметной дверцы с предупреждающей надписью, расположенной напротив окна.
– Вон там. Что, опять двадцать пять? Как вы все меня заколебали. Подам чертово прошение о переводе, пусть сошлют в какую-нибудь безопасную глухомань, все подальше… Парню тоже грозит опасность?
– Нет, Максу – нет. Или… – Глеб с силой потер ладонью лицо, едва заставляя себя соображать здраво. – Я не знаю ни х**а. Засада!
Он дернулся было к лестнице, но доктор вовремя усилил свою хватку: