– Эй…
Не хочу. Нет, только не сейчас, пусть он исчезнет хотя бы на пару минут.
Шаги приблизились; я спиной ощущала его присутствие.
Он в нерешительности остановился перед узницей, будто ошарашенный моей реакцией на вынужденное заточение. А чего он вообще ожидал? Слез? Радостных возгласов по поводу его нетриумфального возвращения?
Отец обещал мне, что отныне все в прошлом, и мой самый страшный кошмар больше никогда не повторится. Из его слов я почему-то сделала вывод, что Альберт мертв. Почему я так решила? Почему сочла за благо оставаться в проклятом городе только из-за повышенного к себе внимания стражей порядка? Но где же они теперь? Где их назойливое внимание, когда оно так необходимо?
– Ты слышишь?..
Я глубоко вдохнула. Страшно. Он не должен этого понять.
– Посмотри на меня. Сестренка. Я вернулся за тобой.
– Ты вернулся за чужими жизнями, – презрительно фыркнула я, изо всех сил скрадывая ужас, свое глубочайшее отторжение, страх, панику от невозможности отсюда сбежать.
– Разве это плохо? Жизни, которые я забрал, не стоили ни черта, ты знаешь.
Я зажмурилась. Не провоцировать его, ни в коем случае.
– Где ты был? – губы с трудом размыкались, чтобы хоть что-то произнести, но и молчать было нельзя.
– Далеко. Очень далеко, – судя по звукам, он опустился рядом с моей клеткой. – Залечивал раны. Я чудом выжил тогда, веришь?
Не хочу верить. Я чудовище, если в самом деле желаю смерти своему брату.
– Почему я здесь? Почему в клетке?
Легкий смешок.
– Видишь ли, было невозможно прийти к тебе в открытую, Вера – я заметил ищеек, они сновали повсюду… Везде… Следом за тобой… Оживший кошмар, – вновь тихо усмехнулся. – Мне стоило огромных трудов вернуться сюда.
– И первым делом ты запер меня в чертовой клетке, – нервно заметила я. – Почему бы тебе не открыть ее и не выпустить меня? По-твоему, именно так встречаются близкие люди после долгой разлуки?
– Нет-нет, я не могу пойти на такой риск. Ты забыла меня. К сожалению.
– Будем честны друг с другом: тебя вряд ли можно забыть.
– Я рад, если ты в самом деле так думаешь, – прошелестел он в ответ. – Но мы слишком долго не виделись, много времени провели вдали друг от друга. Ты забыла меня и нашу прежнюю жизнь, – Альберт выдержал паузу. – Нет, я не обвиняю тебя в этом, Верочка… Не твоя вина, что они воспользовались моим отсутствием и переиначили тебя на свой лад. Но ты должна понимать, все это автоматически делает тебя опасной для меня.
– Просто… попробуй вновь мне поверить, – за эти слова хотелось перегрызть себе глотку. Наверное, с того самого момента, как я поняла, в каком дерьме оказалась, система сама переключилась в аварийный режим, и мое поведение стало последствием этого переключения. Та Вера, которая «слишком много времени провела среди нормальных людей», не сможет совладать с кошмаром каменного мешка, поэтому в мою суровую реальность стихийно ворвалась другая, прежняя, отличающаяся искренней ненавистью к нормальным, среди которых ей никогда не было места. Беспринципная в вопросах выживания.
Та, которую хорошо знал Альберт.
– Не могу. Я хочу поверить тебе, но это не так уж просто. Пойми и… Прости меня.
– Но мы не сможем существовать вот так, через решетку! – со смутным отчаянием в голосе проговорила я. – Возможные варианты нам обоим известны. Тебе придется или убить меня, или все-таки мне довериться. Иного выбора нет.
Он грустно усмехнулся:
– Ты говоришь, как раньше.
– Поверь мне, – попросила совсем тихо, надеясь, что в этой проклятой темноте он не заметил, как я подобралась, готовая при малейшей возможности броситься на него.
– Нет, – отрезал жестко. – Тебе кажется, будто ты можешь меня провести. Но от прежней тебя уже ничего не осталось, сестренка. Теперь ты совсем чужая. Эти люди… твоя новоявленная благодетельная семейка, твое окружение, мозгоправы… они что-то сделали с тобой. Ты так здорово лжешь… Но я вернулся и обещаю тебе, что найду способ все исправить. Главное, что мы снова вместе, как когда-то… В старые добрые времена.
– Я не могла измениться так сильно. Люди не меняются, Альберт. Присмотрись, где-то глубоко внутри меня по-прежнему жива та самая девочка, которую ты помнишь. Она никуда не исчезла! Ты ведь за ней вернулся? – он молчал, и я повторила умоляюще. – Поверь мне, – вышло несколько истерически, что было серьезной ошибкой с моей стороны.
– Не раньше, чем ты докажешь мне свою верность нашему прежнему делу.