– Ты думаешь, это хорошая идея, вот так кинуть меня на финише, как распоследнего фраера? – беспомощно пробормотал он, теснее прижимая к себе Веру, уже не отдавая себе отчета в том, что она не разбирает ни одного его слова. – Не выгорит, ты слышишь меня? Я говорю тебе, что не выгорит!
Ты мне нужна. Я так сильно хотел найти тебя… Хотел тебя… Почти свихнулся, проваливаясь раз за разом и начиная все с самого начала, когда весь мир пер на меня ответной войной.
– Только держись, ладно? Я вытащу тебя отсюда.
Приподняв голову, Глеб отстраненно подметил, как светловолосая девчонка, наконец-то прервав свои безумные вопли, ползком продвигается к снесенной Хаосом двери, наверное, только теперь сообразив, что путь из ада свободен. Глебу было плевать – пусть катится на все четыре стороны. Все, что реально казалось важным, это быть рядом со своей девушкой, держать в объятиях, как единственную значимую в его жизни ценность, шевеля своим дыханием ее волосы и тщательно следя за тем, чтобы никто не приблизился к ней на лишний сантиметр, а все остальное…
Плевать.
– Обещаю… Я буду с тобой до последнего.
Слова. Взгляда. Вздоха.
Он вспомнил о машине, припаркованной вблизи лачуги. Добраться до тачки вместе с Верой на руках и мчаться в город, надеясь, что сумеет подъехать к больнице несмотря на перекрытые из-за праздника дороги. Подумав так, Глеб решительно обхватил ее за талию с намерением вытащить наружу, и в этот момент ощутил слабое прикосновение ее ладони к отвороту своей куртки.
Медленно, боясь ненароком спугнуть изменчивую удачу, он отстранил от себя девушку и внимательно вгляделся в заострившиеся черты ее украшенного ссадинами лица, позвав приглушенно, почти шепотом:
– Вера…
В ее тусклых глазах мелькнула тень узнавания.
– Т-ты… здесь… К-как ты…
– Все хорошо, Вер. Все в порядке. Смотри на меня, – заговорил в набегающем волнении, поспешно стаскивая с себя куртку и набрасывая ее на плечи девушки. – Нам надо идти, слышишь? Ты сможешь? Я тебе помогу, ты… только обопрись на меня, ладно? Мы валим из этой проклятой дыры.
Не сводя туманного взгляда с лица Глеба, она медленно помотала головой, дернувшись в его сильных руках, будто безмолвно отвергая наскоро обрисованный им план. Ее губы приоткрылись, но до Хаоса донесся лишь приглушенный свист. Чего она хочет? Пытается задать вопрос? Узнать о своем поехавшем братце? Этот дьявольский выродок в самом деле не может оставаться без присмотра…
Пистолет. Не тратя зря времени, засадить ублюдку пулю в лоб и завершить начатое полковником Сафоновым, навсегда поставить точку в страшной истории изворотливого убийцы. Глеб машинально скользнул ладонью к поясу, нащупывая оружие, но пальцы ухватили пустоту. Нахмурился, смутно припоминая, как держал АПС в руке перед тем, как броситься на Альберта; тогда же и отшвырнул пистолет в сторону, чтобы не было соблазна пустить в ход раньше, чем ублюдок основательно помучается.
Машинально. Совсем не отдавая себе отчета в том, что делает.
Глеб обернулся назад. Все остальное произошло слишком быстро и заняло не больше минуты. Вера вдруг отчетливо выкрикнула его имя, но он и сам уже заметил блеснувшее в опасной близости дуло собственного оружия, направленное прямо на него.
Идиот, безмозглый кунак, тупица!..
Все, что он успел сделать, это загородить спиной укутанную в его куртку Веру, а следом боль оглушила, сбила с ног, разрывая плоть и проникая все дальше от входного отверстия, проделанного чертовой пулей. Теплая кровь в мгновение пропитала ткань свитера и потекла вниз по джинсам, собираясь лужицей у его ног. Глеб медленно поднял взгляд от окровавленной кожаной перчатки на ублюдка, который, похоже, сам не верил, что сумел попасть по недвижимой мишени, и сделал ровно два шага вперед, прежде чем упасть на одно колено. Сильно сморщившись, приладил ладонь к месту ранения, но силы вместе с кровью стремительно покидали его тело.
Проигрыш. Ха, проигрыш? Снова?
***
Небрежно стерев кровь с лица тыльной стороной ладони, Альберт, пошатываясь, подошел ближе и остановился за спиной незваного визитера. Теперь можно не опасаться тупого амбала, с какой-то стати притащившегося сюда за его никчемной сестрой. Трудно было такое предвидеть, но этому упертом отморозку все же удалось выйти на верный след и пробраться в сердцевину каменного мешка к самому концу многолетней кровавой пьесы.
Альберт покосился на Веру. Расширившимися от ужаса глазами сестра неотрывно смотрела на своего подбитого дружка, ее потресканные губы шевелились, руки судорожно вжимались в отвороты теплой куртки, принадлежащей ему, этому отморозку с пушкой. Альберт нахмурился, безошибочно уловив ее шок, перерастающий в неподдельное беспокойство за самоуверенного одиночку, что лишний раз напомнило ему о том, что перед ним кто угодно, только не его Вера. Замахнувшись, он что было сил ударил Хаоса по голове рукоятью пистолета и с удовлетворением пнул ногой завалившееся на пол грузное тело. Склонившись над бесчувственным мужчиной, Альберт улыбнулся, видя, как расползается под ним поблескивающее кровавое пятно, и проговорил вполголоса: