— Действительно. Вот всё, что мне известно… — Гарнер рассказал доктору обо всём, что случилось с тех пор, как статую вытащили из океана. Скервулд молча слушал.
— Тогда он не только телепат, — произнёс доктор, едва Гарнер кончил говорить. — Он может управлять умами. Но что надо было приказать им сделать, чтобы вызвать это? — Он жестом указал на ряд спящих пациентов.
— Ничего особенного. Не думаю, что он отдавал приказы все время. Он просто получил чертовское потрясение и закричал, как только он умеет. — Люк опустил огромную ладонь на плечо доктора, и Скервулд к своему удивлению пригнулся под её тяжестью. — Теперь, если вы плакируете вылечить их, я хотел бы знать, за кого они себя принимают? За самих себя? Или за пришельцев? Инопланетянин мог наложить свой собственный эмоциональный образ на них или даже свой образ памяти… Со своей стороны и в интересах Сил я хотел бы знать, почему и Гринберг и инопланетянин отдельно друг от друга похитили космические корабли я стартовали с Земли. Им должно было быть известно, что они взяли межпланетные корабли, а не межзвёздные колониальные суда. Значит база пришельцев где-то в солнечной системе? Что они предпримут дальше? Возможно нам удастся вычеркнуть обе проблемы одновременно, доктор Скервулд?
— Да, — медленно произнёс Скервулд. — Вероятно вы правы. Дайте мне час, чтобы найти человека с самым крепким сердцем.
Вот почему Люк всегда держал несколько книг в перчаточном отделении своего кресла. Его работа предполагала долгие ожидания.
Артур Т.Кац, квалифицированный пилот прямоточно-реактивных судов (типа С, Д и Х-1), буйно метался, бесцельно молотя руками по воздуху. Он начал выпускать газы.
— У нас всего несколько минут, — предупредил Скервулд. — Он выведен из-под гипно-стимулятора, но будет пробуждаться естественно.
Гарнер кивнул. Он внимательно изучал человека, прищурив глаза и слегка поджав губы. Он наблюдал за ним, как странная собака, размышляющая над тем, лизнуть ли его в лицо или перекусить горло.
Кац открыл глаза. Они округлились, затем закрылись до отчаяния плотно. Кац осторожно открыл их снова. Он застонал и бессмысленно задвигал руками по воздуху. Он начал задыхаться. Это выглядело ужасно. Когда ему как-то удалось поймать дыхание, он несколько секунд ловил ртом воздух, потом стал задыхаться снова. Он вселяет ужас, подумал Гарнер, и не только потому, что может задохнуться.
Скервулд нажал на клавишу, и автодок Каца вбрызнул в лёгкие больного успокоительное. Кац рухнул на спину и глубоко вздохнул, Скервулд включил гипно-стимулятор Каца.
Гарнер резко спросил:
— Кто-нибудь из этих людей был хоть немного психически чувствительным?
Арнольд Диллер, инспектор по двигателям (всех условных типов), сделал глубокий вдох и начал раскачивать головой вперёд и назад. Казалось, он поставил цель сломать себе шею.
— Я хочу, чтобы мы нашли кого-нибудь с высокой телепатической способностью, — сказал Гарнер. Между ладонями он катал растёртые в пыль кусочки сигареты. — У него должен быть более лучший вид. Взгляните на этого малого!
— Мне кажется, он выгладит неплохо, — согласился Скервулд.
Гарнер покачал головой:
— Это лишь слабенький предвидев… Если бы парень был силён в этом, то убежал бы, а не прятался, когда инопланетянин нанёс удар. Как можно защитить его от телепатии? Он…
Скервулд встряхнул его руку, призывая к молчанию.
— Диллер! — произнёс Скервулд очень властно.
Диллер перестал раскачивать головой и посмотрел вверх.
— Вы понимаете меня, Диллер?
Диллер открыл рот и начал задыхаться. Потом опять закрыл его и кивнул, дыша через нос.
— Меня зовут Скервулд, я ваш доктор. — Он сделал паузу, словно сомневался в чём-то. — Вы Арнольд Диллер или нет?
— Да. — Голос был хриплым и нерешительным, как будто им давно не пользовались.
Что-то внутри Гарнера расслабилось, он заметил горсть табака и выбросил его.
— Как вы себя чувствуете?
— Ужасно. Я должен заставлять себя хоть как-то дышать, говорить. Можно сигарету? — Гарнер поднёс ему зажжённую сигарету. Голос Диллера зазвучал немного лучше и увереннее. — Странно. Я пытался заставить вас дать мне закурить. И когда вы просто сели, я чуть не сошёл с ума. — Он нахмурил брови. — Скажите, как меня оценивает автодок, ну хоть что-нибудь?
— То, что случилось с вами, не запрограммировано в автодоке, — легкомысленно ответил Скервулд. — Хорошо, что у вас хватило ума спрятаться. Другие оказались ближе, я теперь в очень плохой форме. Сработало чувство предвидения?
— Оно не сказало мне ничего. Я никогда не могу полагаться на него. А что?
— Знаете, почему я вас выбрал? Я подумал, если вы избегали их, значит вы избавились от идеи, что вы какой-то пришелец.
— Какой-то… — Диллер подавился на вздохе. Он некоторое время не дышал, затем медленно возобновил дыхание через раздутые ноздри. — Вспомнил, — произнёс он. — Я видел, как эта штука пересекала поле с толпой людей позади себя, и меня заинтересовало, кто бы это мог бить. Потом что-то случилось с головой. Я такого вообще не ожидал. Меня жгло, как в аду, и ж оказался позади здания. Но тот, кто вошёл в мою голову, продолжает следить за мной. Как мне хотелось подойти к нему, хотя я и знал, что это плохо кончится; потом мне стало интересно, сошёл ли я с ума, а потом, а-а-рр-гх… — Диллер замолчал, глотая воздух; его глаза были безумными от страха, пока в конце концов он не задышал снова.
— Все хорошо, Диллер, все хорошо, — повторял Скервулд,
Дыхание Диллера вернулось к нормальному ритму, ко он молчал.
Скервулд сказал:
— Рад представить вам мистера Гарнера из Технологической полиции ООН.
Диллер вежливо кивнул. Он явно был заинтригован.
Гарнер произнёс:
— Мы хотели бы поймать этого пришельца, прежде чем он нанесёт ещё больший вред. Если вы ничего не имеете против… Мне кажется, у вас есть информация, которая мае же известна.
Диллер кивнул.
— Через пять минут, после того как телепатический взрыв обрушился на вас, пришелец стартовал во внешнее пространство. Часом позже за ним последовал человек, у которого есть причина верить, что он и сам пришелец. У него ложные воспоминания. Оба они летят в одном и том же направлении. Они что-то ищут. Могли бы вы рассказать мне, что они ищут?
— Нет, — ответил Диллер.
— Вы могли что-то принять в том ментальном взрыве. Прошу вас, попытайтесь вспомнить, Диллер.
— Я ничего не помню, Гарнер.
— Но…
— Ты, старый болван! Думаешь, я хочу задохнуться до смерти? Каждый раз, когда я начинаю думать о том, что произошло, я начинаю задыхаться! Я думаю слишком странно: все выглядит чужим. Я чувствую, что окружён врагами. Но хуже всего то, что я становлюсь ужасно подавленным! Нет. Я ничего не помню. Проваливайте отсюда!
Гарнер вздохнул и демонстративно положил руки на клавиатуру кресла:
— Если вы передумаете…
— Я не передумаю. И вам нет нужда возвращаться сюда.
— Я просто не смогу этого сделать. Я буду преследовать их.
— На космическом корабле? Вы?
— Мне придётся сделать это, — ответил Гарнер. И все же он взглянул на свои скрещённые ноги — скрещённые утром с помощью рук, — Я должен., — повторил он. — Не будем говорить о том, чего они хотят, но это что-то очень значительное. Они пошли на огромные трудности, чтобы получить какую-то вещь. Вероятно, это оружие или сигнальное устройство для передачи сообщений на свою планету.
Передвижное кресло зажужжало.
— Подождите минуту, — произнёс Диллер.
Гарнер заглушил мотор я подождал. Диллер откинулся назад, глядя в потолок. Его лицо начало меняться. Исчезло выражение, отражавшее его личность, и отдельные группы мышц сокращались как попало. Дыхание стало неровным и странным.
В конце концов он посмотрел на них. Диллер попытался говорить, но у него ничего не выходило. Ок прочистил горло и попробовал заговорить снова:
— Усилитель. Ублюдок спрятал усилитель на восьмой планете.
— Прекрасно! Что делает усилитель?