— Наверное, я с самого начала боялся в душе, что чужой корабль опасен. Я скорее психолог, чем хирург. Кроме того, я изучал историю и, возможно, знаю о человеческой природе больше, чем необходимо. Слишком наивно было полагать, что все существа, путешествующие в космосе, — обязательно миролюбивы. Эта не так, хотя я и пытался убедить себя. У них на борту мы обнаружили Предметы, которые любой уважающий себя человек постыдился бы увидеть в кошмарном сне; Ядерные ракеты, атомные бомбы, лазеры, индукторы — те, что они применили против нас. И ракеты-перехватчики. Ты понимаешь, что это значит? У этих существ есть враги, такие же как они сами, Стив. Возможно, они где-то поблизости.
— Значит, я убил их. — Все плыло у Стива перед глазами, но его голос звучал удивительно ровно.
— Ты спас корабль.
— Это произошло случайно. Я просто пытался уйти от них.
— Нет, не случайно, — Дэвис сказал это так легко, словно речь шла о химическом анализе мочи. — Корабль находился на расстоянии 400 световых миль. Чтобы поразить его, тебе понадобилось бы навести на него телескоп. Ты поступил именно так. Ты знал, что делал. Кроме того, ты выключил двигатель сразу после того, как поразил чужой корабль.
Стив больше не мог сидеть. Он повалился на спину.
— Что ж, ты все знаешь, — сказал он, глядя в потолок. — А остальные?
— Сомневаюсь. Убийство как способ самозащиты находится за пределами их понимания. Хотя Сью, похоже, догадалась.
— О-о-о.
— Если это и так, она отнеслась к случившемуся спокойно, — торопливо сказал Дэвис. — Гораздо спокойнее, чем отреагируют все остальные, когда узнают, что вселенная полна воинов. Конец света близок, Стив.
— Что?
— Может быть, это звучит несколько театрально, но факт остается фактом. 300 лет мирной жизни для всех. Когда-нибудь их назовут Золотым Веком. Никакого голода, войн, физических болезней, кроме старения… Абсолютно никаких умственных болезней даже по нашим строгим стандартам… Если по достижении 14 лет кто-то пытается использовать кулаки, мы говорим, что этот человек болен, и лечим его. Теперь все закончилось. Мир — слишком неустойчивое состояние для нас. А может, и для всего живого.
— Отсюда можно увидеть корабль?
— Да. Он как раз позади нас.
Стив скатился с кровати и подошел к иллюминатору. До корабля кзинтов было рукой подать. Он представлял собой огромный красный сфероид с уродливыми выступами, словно наугад разбросанными по корпусу. Луч разрезал его на две неравные части, словно топор перерубил яйцо. Стив не мог отвести глаз от внутренностей корабля, похожих на сотовую структуру.
— Вскоре люди начнут возвращаться, — сказал Джим. — Они будут напуганы. Кто-нибудь обязательно станет настаивать на необходимости вооружения кораблей на случай новых атак. Мне придется спорить с ними.
— Возможно, они подумают, что я сам болен. Может, так оно и есть. Но именно такая болезнь нам понадобится в ближайшее время, — Джим выглядел безнадежно несчастным. — Мы снова станем вооруженным обществом… А пока нужно предупредить Землю.
Уильям Тэнн
Мост Бетельгейзе
Уж ты расскажи им, Альварес, поговори с ними, старик. Ты знаешь, как с такими говорить. А я, уж увольте, я специалист по связям с другой общественностью. Мне все равно, лишь бы они четко все уловили. Все до последнего со всеми акцентами и процентами и тому подобным, как оно есть.
Не нравится, и Бог с ними, пусть хоть треснут. Говори им прямо в лоб, лишь бы дошло. Скажи им все.
Пожалуй, ты мог бы начать с того дня, как в окрестностях Балтиморы приземлился инопланетный космический корабль. Теперь мне аж холодно становится, стоит только подумать, какими мы были наивными, а, Альварес? Раз, два, три, а они уже висят над Капитолием. Вот счастье-то подвалило, а!
Объясни, почему мы вдруг решили, что нам с ними повезло. Как все удалось сделать тайком, как даже фермер, который сообщил нам новости по телефону, был посажен, хоть в роскошную, но тюрьму. Особую. Как группа военной полиции отмахала добрых пять миль пешком, чтобы уже через несколько часов добраться до военной базы особого режима, как весь Конгресс был созван на секретное заседание, и как все это дело прошло мимо газетчиков.
О том, как пошли консультироваться к Троусону, моему старому профессору социологии, лишь только дело чуть-чуть прояснилось. Как он стоял, моргая перед всеми этими звездоносными лампасниками, а потом взял и выдал…
Сказал, что я смогу. И все дело пойдет только через меня.
Расскажи, как весь мой штат спецов был выдернут из-за рабочих столов в Нью-Йорке, где мы тихонько зарабатывали, каждый свой миллион. Как взвод спецназовцев из ФБР вытащил нас к самолетам, словно срочный груз, и отправил в Балтимору. Даже после того, как Троусон объяснил мне ситуацию, меня все равно еще долго колотило. Меня всегда колотит от всех этих правительственных тайных делишек! Хотя я не буду рассказывать тебе, насколько благодарен я был им потом.