— Только от одного, — необдуманно сказал Андерсен.
— И не только, — согласился Гарнер. — Мои вкусовые рецепторы все эти долгие годы изнашивались. Но, думаю, однажды откроют, как заменять и их. Совсем как мой спинной мозг. Он ведь тоже износился.
— Износился? Вы хотите сказать… это был не несчастный случай? Нервы просто отмерли?
— Скорее перешли в коматозное состояние.
Быстрая смена тем разговора была у них в порядке вещей.
— Что мы будем делать, когда доберемся до Нептуна? У вас есть какая-нибудь идея? Спрячемся на одном из спутников и понаблюдаем?
— Правильно, — сказал Гарнер.
Через полчаса он спросил:
— Мы можем отсюда связаться с Землей?
— Разве что с помощью мазера, — с сомнением сказал Андерсен. — Но это смогут услышать все. Луч сильно расширится пока достигнет Земли. У вас есть какие-нибудь секреты от человека на пешеходной дорожке?
— Не беспокойся об этом. Направь мазер на Землю.
У Андерсена ушло полчаса на то, чтобы навести и послать луч.
— Говорите, но если это «Привет дорогой мамочке», вам конец, — предупредил он.
— Моя мать умерла. В сущности прошло уже около столетия. А она еще считала себя старухой! «Привет, Департамент Обороны. Это Лукас Гарнер вызывает технологическую полицию ООН».
Андерсен подтолкнул его локтем.
— Вы что, ждете ответа?
— Конечно, нет! Но старые привычки трудно менять. «Гарнер вызывает Департамент Обороны Земли. Пожалуйста, направьте ответ на Нептун. Нам срочно необходима следующая информация от Доркаса Джански. Отражает ли его замедляющее поле радар полностью? Повторяю, полностью. Относится ли это к костюму пришельца». — Он отложил микрофон. — Все, парень, поставь это на повтор.
— Хорошо. Уже на повторе. И что все это значит?
— Не знаю, как я сразу не понял, — самодовольно сказал Гарнер. — Пришелец был заморожен около двух миллиардов лет назад, если верить Гринбергу. А я думаю, он говорил правду. Пришелец не мог знать, что на Нептуне что-то есть, если только сам не положил это туда два миллиарда лет назад. И почему он уверен, что оно не развалилось на части или не заржавело насмерть после стольких лет?
— Оно в замедляющем поле.
— Точно.
Андерсен глянул на хронометр.
— Они смогут ответить не раньше, чем через восемь часов, не считая времени, которое потребуется, чтобы найти этого, как его там… Думаю, это еще около часа, так что они свяжутся с нами около 19:30. Поэтому давайте-ка поспим. Мы будем на месте завтра около трех часов утра.
— Ладно. Снотворное?
— Угу, — Андерсен нажал несколько кнопок на ящике с медикаментами.
— Люк, я все еще думаю, что вы ждали, что Земля вам ответит.
— Не докажешь, сынок.
Двадцать один час сорок пять минут.
Гарнер с минуту изучал экран внешнего обзора, потом провел между светящимися точками короткую линию. Сканер, настроенный, чтобы следовать за движениями его ручки, воспроизводил линию на панели.
Загудело радио.
«Департамент Обороны вызывает космический корабль „Хайнлайн“… Департамент Обороны вызывает Лукаса Гарнера, космический корабль „Хайнлайн“… Гарнер, это Чик. Я поймал Джански сегодня, утром, и он сидел три часа в нашей лаборатории, проводя эксперименты. Он говорит, что замедляющее поле отражает, повторяю, отражает 100 процентов энергии любой частоты, включая радар, и все, что он только может представить. Ультрафиолетовые, инфракрасные, радио и рентгеновские лучи. Если тебя это интересует, Джански считает, что между замедляющими полями и реакторным экраном существует математическая зависимость. Если он ее обнаружит, ты хочешь об этом узнать? Чем мы еще можем помочь?»
— Вы можете помочь мне в этой игре, — пробормотал Люк.
Но Андерсен уже стер всю игру вместе с линией длиной в шесть дюймов, которую провел Гарнер, когда его рука дрогнула при звуке радио.
Человек в головном корабле запустил пальцы в свои мягкие волосы, вид у него был крайне озадаченный.
— Всем кораблям, — сказал он. — Что, черт побери, он имел в виду?
Спустя некоторое время кто-то предположил:
— Шифровка?
Остальные хором согласились. Потом Тартов спросил:
— Лью, на Земле есть что-нибудь под названием «замедляющие поля»?
— Не знаю. И мы не можем никуда направить мазер, чтобы корабль землян не попал в него. — Он вздохнул, потому что пользоваться мазерной связью всегда было достаточно сложно. — Кто-нибудь, запросите Политическую Секцию о замедляющих полях.
— Замедляющие поля?