Европа в качестве геополитической действительности стала для России ключом к достижению статуса великой державы. Россия заняла выдающееся положение на международном уровне благодаря европейской межгосударственной системе, правила которой, в общем, она должна была принять и на развитие которой могла оказать влияние. Россия демонстрировала свою силу на международном уровне в качестве участника сложных и непостоянных альянсов Европы XIX в. Взаимодействие России с Европой продолжалось и в периоды реформ и репрессий внутри страны. Сегодня российские власти одобрительно отзываются о Венской системе международных отношений, преобладавшей на континенте между 1815 и 1914 гг. и в которой Россия играла важную роль. Пуля убийцы в Сараево в июне 1914 г. и битва при Танненберге два месяца спустя, когда Германия разгромила Россию, положили конец европейскому веку Российской империи. Модель, в которой великие державы делят континент, властвуют над малыми державами и определяют их судьбу, интересна Путину. Он открыто хвалил Ялтинскую систему, хотя она, разумеется, считается спорной. Для жителей Восточной Европы она символизирует циничное разделение труда, при котором они потеряли свою независимость и оказались под властью Советского Союза.
В XIX в. роль России как великой державы на континенте подтвердила Европа. В XX в. более важную роль в наделении СССР легитимностью в качестве другой ядерной сверхдержавы, вероятно, играли Соединенные Штаты. Тем не менее Советский Союз считался военной сверхдержавой именно благодаря своей власти над половиной Европы и своему ядерному арсеналу, хотя так и не стал ею в экономическом отношении. Когда СССР потерял свою восточноевропейскую империю в 1991 г., его статусу великой державы был брошен вызов. Может ли Россия XXI в. оставаться великой державой, не доминируя над половиной Европы?
Советское наследие
После Октябрьской революции Советский Союз в значительной степени отошел от Европы. В межвоенные годы он оставался в стороне от европейских событий. Связи СССР с большинством европейских правительств были во многом напряженные. Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, заключенный в августе 1939 г., удерживал Россию от войны в течение двух лет и позволил Германии и СССР в сентябре войти в Польшу. Но, в конечном счете, он облегчил начало операции «Барбаросса», немецкого вторжения в Советский Союз, что стало потрясением для Сталина, который ожидал, что союз с Германией будет долгосрочным.
В конце войны СССР вновь стал великой державой благодаря разделению Европы на две части и своей власти в Восточной Европе, которую заняла Красная армия. В географическом отношении послевоенный СССР был самым «европейским» из всех российских государств, он простирался на запад до реки Эльба, включая в только что расширившийся СССР Прибалтийские страны, Калининград, Молдавию и восточную часть Польши. Однако в процессе того, как СССР становился более европейским территориально, он навязал советскую систему Восточной Европе, сделав эту часть Европы менее европейской внутренне.
Беспрецедентная военная мощь России и ее возможность контролировать судьбу Восточной Европы стали новой европейской действительностью. В то время как идея Европы продолжала жить в советском диссидентском сообществе, представители власти брежневской эпохи после 1964 г., понимая, что СССР отставал технически, снова посмотрели на Европу как на образец, стремясь перенять западные технологии для замещения собственного отсутствия инноваций. Как и предыдущие попытки российских правителей перенести европейскую модель, эта также потерпела неудачу, поскольку «одержимость» коммунистического руководства политическим контролем подавляла свободный обмен идеями, необходимый для внедрения подлинных инноваций. Необходимость приблизиться к экономическому уровню Запада также побуждала Кремль стремиться к политическому сближению с Западной Европой и реагировать на инициативы политики разрядки, продвигаемые Западной Германией и Францией. Таким образом, на протяжении последних 20 лет существования СССР Москва придерживалась в отношении Европы двусторонней стратегии: пыталась сохранить контроль над все более сопротивляющейся Восточной Европой, при этом стремилась к более тесным отношениям с Западной Европой, надеясь ослабить связи трансатлантического альянса.