Однако, в то время как Россия и ЕС переживали взаимное отчуждение и разочарование, новый средний класс и состоятельные россияне становились все более «европейскими». Они открывали компании, банковские счета и приобретали недвижимость в Лондоне, Париже и Берлине; они отправляли своих детей в британские школы-пансионы и отдыхали в Куршевеле, Каннах и на Крите. Подъем капитализма в России и конец «железного занавеса» создали новый состоятельный класс и средний класс путешествующих европейских россиян. Они сами интегрировались в западное общество. И они начали оказывать влияние на Европу. С притоком российских денег и способов ведения бизнеса Западная Европа неизбежно начала меняться.
Владимир Путин: настороженный европеец
Что характерно, личным опытом Владимира Путина в Европе были пять лет его работы в качестве сотрудника резидентуры КГБ в Дрездене. Европа, в которой он жил, была искусственно созданным, репрессивным восточногерманским государством, которое рассматривало Западную Германию в качестве своего главного врага и угрозы самому его существованию. Однако это также была страна, которая хотя и повторяла во многом советскую экономическую систему, сумела обеспечить своему населению значительно более высокий уровень жизни, чем был в Советском Союзе, в значительной степени благодаря экономической поддержке Западной Германии. Путина восхищали немецкие и европейские экономические достижения. Основной привлекательной стороной Европы для него, как и для Петра Великого, является экономическая модель успешной модернизации. Однако он никогда не рассматривал идею Европы в качестве образца для подражания, также он, похоже, не понимает, что успешная модернизация Европы была результатом как свободной рыночной экономики, так и демократической политической системы, основанной на верховенстве закона. Путин скорее обращал внимание на китайскую модель успешной авторитарной модернизации. Под руководством Путина российская экономика восстановилась, а государство стало сильнее. Зависимость Европы от российских энергоносителей росла, и Россия смогла восстановить свое влияние в Европе по двум причинам: из-за своего подъема в качестве энергетической сверхдержавы и модернизации вооруженных сил.
В России, а до нее и в СССР всегда были трудности с пониманием того, как функционирует ЕС, — как из-за его сложной бюрократической структуры, так и из-за его представления о себе как о сообществе ценностей. Отношения Путина с Европой начались еще до расширения ЕС. Кремлю было легче иметь дело с Евросоюзом, который в 2000 г. включал в себя 15 государств-членов, чем с 28 государствами-членами после расширений 2004, 2007 и 2013 гг., когда в его состав вошли страны Центральной Европы и Прибалтики. По словам Дональда Рамсфельда, «старая» Европа относилась к России менее настороженно, чем «новая» Европа, и после 2004 г. отношения с ЕС стали сложнее[59]. Путин, как и его предшественники, всегда выступал за то, чтобы сосредоточиться на двусторонних связях с наиболее важными европейскими странами. Его отношение к ЕС перекликается с отношением Генри Киссинджера, который однажды спросил: «Кому мне звонить, если я хочу поговорить с Европой?» Он усомнился в том, может ли быть эффективным институт, если его президенты меняются каждые полгода, а государства-члены должны добровольно отказаться от своего суверенитета. Для Путина вся эта система невозможна. Он считает абсолютный суверенитет одним из важнейших атрибутов государственности и державности. Ему трудно понять, почему Германия, Франция или Соединенное Королевство уступили свой суверенитет брюссельским бюрократам, и его порадовало, когда начало расти движение евроскептицизма, а Британия проголосовала за выход из ЕС (Брексит). Для Москвы намного предпочтительнее взаимодействовать с национальными государствами и развивать двусторонние отношения, чем иметь дело с ЕС.
Совет Европы
Сложные отношения России с Советом Европы подчеркивают двойственность, с которой Россия и Европа относятся друг к другу. Совет Европы, образование которого датируется 1949 г., представляет собой организацию, содействующую демократии, правам человека и верховенству закона в Европе. Он не является частью Европейского союза. Государства-члены рассматривают его как «демократическую совесть Европы»[60].
59
“U.S.: Rumsfeld’s ,Old’ And ,New’ Europe Touches On Uneasy Divide,” Radio Free Europe, Radio Liberty, January 24, 2003, https://www.rferl.Org/a/1102012.html.
60
Susan Stewart, Russland und der Europarat (Berlin: Stiftung Wissenschaft und Politik, 2013), 7.