Чудовище было огромно. Мантикора была похожа на льва, но больше обычного зверя раза в три. Тварь, даже стоя на четырех лапах, почти на голову возвышалась над отрядом. Ее грива была черного цвета, а туловище и лапы — темно-коричневого. Широченная пасть мантикоры, полная кинжально острых клыков примерно в пол локтя длинной каждый, была распахнута в рыке, а на голове торчали четыре массивных козлиных рога.
Но самыми примечательными во внешности зверя были огромные, как у нетопыря, перепончатые крылья, сейчас сложенные на спине, и длинный скорпионий хвост, покрытый хитиновым панцирем, который яростно бил по земле из стороны в сторону, и на конце которого находилось смертоносное жало в локоть длиной. С кончика жала и из пасти чудовища на землю капал яд или кислота, мгновенно разъедающая почву, на которую попала.
Увидев готовых к бою людей, мантикора тут же бросилась в лобовую атаку. Несмотря на габариты, двигалось чудовище с удивительной скоростью.
Но рыцари успели среагировать. Они сомкнули щиты, а затем воздух перед ними будто уплотнился, и мантикора со всего размаху врезалась в невидимую преграду. Оруженосцы тут же попытались достать тварь длинными копьями из-за спин рыцарей, но мантикора со скоростью дикой кошки отскочила обратно, ошеломленно мотая гривастой головой.
В монстра тут же полетели стрелы, но почти все они бессильно отскочили от мантикоры, лишь некоторые застряли в толстой шкуре, не причинив какого-то видимого урона. Мантикора тем временем вновь бросилась вперед и вновь не смогла пробить оборону, хотя на этот раз рыцарей ощутимо качнуло, они зашатались и отступили на несколько шагов. Кто-то из рыцарей Серебряного Клича метнул в монстра огненный шар, но он бессильно потух, едва коснувшись тела мантикоры.
— Это императорская мантикора, — разнесся над поляной крик, кажется, того самого ловчего, который предлагал обрушить вход в пещеру. — Магии ее не берет!
Тварь тут же обернулась, среагировав на вопль. Взмахнув мощными крыльями, мантикора поднялась в воздух и перелетела рыцарей, приземлившись рядом с ловчим, натягивающим лук. Тот отчаянно завопил и попытался спастись бегством, но мантикора одним скачком оказалась рядом с ним. Одним ударом своей когтистой лапы мантикора располосовала тело ловчего, а затем перекусила тело человека надвое, тут же сожрав верхнюю часть туловища, после чего вновь яростно взревела. Первая кровь в этой схватке осталась за монстром.
Видя гибель ловчего, тройка рыцарей Льва и Меча тут же ринулась в атаку, не разбивая строя. Оруженосцы побежали за ними, а остальные члены охотничьей партии, наоборот, старались держаться подальше от монстра, безрезультатно осыпая мантикору стрелами.
Кто-то додумался применить чары контроля — из-под земли вырвались толстые лианы, которые обвили лапы твари, не давая ей сдвинуться с места. Мантикора яростно рвалась из обвивающих ее растений, огромная пасть перекусывала побеги, но все новые и новые лианы появлялись из-под земли, не давая чудовищу сдвинуться с места.
Пока мантикора была занята, пытаясь вырваться на свободу, рыцари добежали до нее и синхронно метнули свои копья. Все трое целились в правое крыло твари, чтобы лишить ее возможности летать, и все три копья попали в цель. Но если первые два просто пробили крыло навылет, то третий бросок оказался более удачным — копье попало в сустав монстра, который скреплял крыло и тело. И хотя мгновением позже чудовище схватило застрявшее копье пастью и вырвало его, крыло бессильно обвисло, и было ясно, что какое-то время тварь летать не сможет.
В ответ поляну сотряс громовой рык чудовища, полный ярости и боли, а затем мантикора мощным броском вырвалась из лиан и бросилась в атаку на рыцарей. Те вновь сомкнули щиты, готовясь встретить тварь, но в этот раз у них не получилось.
Впавшая в буйство мантикора разметала рыцарей Льва и Меча, словно ураган — стог с сеном. Рыцарей и оруженосцев раскидало по поляне, а мантикора скакнула к одному из них, пытающемуся подняться рыцарю с изображениями львов на нагруднике. Чудовище опустило лапу, и воин оказался примят к земле, только и успев что закрыться щитом от бритвенно-острых когтей. Мантикора приблизила свою голову к лежачему человеку и уже открыла пасть, намереваясь разорвать его тело своими клыками, но тут одна из стрел попала прямо в морду чудовища, чуть пониже глаза. Чудовище тут же отпрыгнуло назад, а Локсли, чья стрела и спасла рыцаря, заорал:
— Голова — ее уязвимое место! Бейте в голову! — после чего принялся выпускать в чудовище стрелу за стрелой. Остальные последовали его примеру.
Под интенсивным обстрелом мантикора остановилась. Еще несколько стрел попали в голову, и тварь наклонила ее, чтобы избежать попадания.
Однако, она была все так же опасна — скорпионий хвост мантикоры, казалось, действовал отдельно от нее. Воспользовавшись заминкой твари, один из оруженосцев подкрался сзади и бросился на нее, воздев копье. Мантикора никак не отреагировала на него, но ее скорпионий хвост внезапно со скоростью пущенного из пращи камня метнулся по направлению к человеку.
Оруженосец не успел ничего предпринять: спустя мгновение его пронзило ядовитое жало, пробив доспехи и тело под ними насквозь, а затем мантикора махнула хвостом, и тело оруженосца, будто выпущенное из катапульты, пролетело через всю поляну и грохнулось где-то в зарослях.
Роб, впавший в оцепенение и стоящий на месте на протяжении всего боя, понял, что пора действовать. Стряхнув с себя ступор, он, подняв меч, уже хотел было ринуться на тварь, но внезапно чья-то рука стальными клещами вцепилась ему в плечо, удержав на месте. Обернувшись, юноша обнаружил Локсли, который прокричал ему:
— Своим мечом ты ничего ей не сделаешь! Твоя сильная сторона — магия, так используй ее!
Роб кивнул, признавая правоту лучника. Действительно, в данной ситуации от магии мог бы быть толк. Но атакующие заклинания на мантикору не подействуют — у твари устойчивость. Да и не смог бы Роб создать мало-мальски сносное боевое заклятье.
Вместо этого юноша щедро зачерпнул силы из своего резерва, и, вытянув вперед левую руку, сконцентрировался на стволе небольшого дерева, лежащего рядом с ним в траве. По мановению руки юноши бревно поднялось в воздух, а затем Роб взмахнул рукой, направляя ствол дерева в мантикору.
Бревно врезалось в правый бок готовящегося к очередному броску чудовища. И хоть Робу не хватило сил, чтобы придать летящему бревну большое ускорение, от удара мантикору отбросило в траву. Монстр перекатился и попытался подняться на лапы, но тут к нему одновременно подскочили рыцарь Серебряного Клича и рыцарь Льва и Меча, вонзив клинки в туловище твари.
Роб же был несколько удивлен получившимся заклятьем. Поднимая бревно в воздух, он не думал о том, что у него может не получиться или что у него не хватит сил. И хотя еще несколько дней назад у него получалось поднять в воздух лишь несколько небольших предметов, теперь же ему удалось запустить в мантикору бревном весом в несколько десятков килограмм. С другой стороны, после нападения на замок Роб стал сильнее, видимо, и в магическом плане тоже. В любом случае, задумываться об этом сейчас было не самым подходящим занятием — мантикора показала, что еще не побеждена.
Удар лапы отбросил рыцаря Льва и Меча от чудовища, после чего мантикора ловко перевернулась и вскочила на лапы, вместе с так и оставшимися торчать из ее брюха мечами. Лишившись оружия, рыцарь Серебряного Клича хотел отпустить, но не успел — мантикора бросилась на него и подмяла под себя, а затем ее клыки сомкнулись на нагруднике воина. Чудовище легко подняло рыцаря в воздух и несколько раз встряхнула с такой силой, что Роб даже на таком расстоянии услышал хруст ломающихся костей. Затем мантикора отбросило тело уже мертвого рыцаря и обернулось к оставшимся членам охотничьей партии. Ее взгляд остановился на Робе, и юноша содрогнулся, увидев плескавшиеся в глубине зрачков твари нечеловеческую злобу и голод. А затем монстр сделал то, чего от него не ожидал ни один из людей.