Клык наклонился вперед к своему собеседнику, так, чтобы тот мог увидеть его шрам на виске и ожерелье из зубов поверженных врагов. Поморщившись от запаха дешевого пойла, которое источал доносчик, Ульфран коротко прорычал:
— Говори.
— Значит, выпивал я вчера в корчме «Свинья и бисер» — это которая у Южных ворот. Вышел отлить, смотрю — процессия едет. Несколько рыцарей Льва, и этих, в зеленых доспехах. А на одной из кобыл сидел юноша — в боевом облачении, высокий, светло-русые волосы, сразу видно — дворянин, хоть и выглядел усталым и каким-то…печальным, что ли. Ну я и решил проследить за ними — дошел до меня слух, что какие-то приезжие воины щедро платят за сведения о похожем юноше, — взгляд пьянчуги скользнул по кошелю на поясе Ульфрана, но тот сделал вид, что не заметил этого.
Пьянчуга сглотнул и продолжил:
— Кавалькада эта разделилась. Большая часть поехала к замку герцога, а трое, среди которых и юноша этот, свернули. Ну, значит, проследил я за ними. Они в Верхний город направились, да в ворота поместья одного заехали. Я притаился у стены-то, да и подслушал, как паренька того звали.
— Ну? — нетерпеливо бросил Ульфран. — Как его звали? Андрэ?
— Андрэ? Первый раз слышу, — на миг взгляд пьянчуги приобрел осмысленность, да и сам он на миг будто изменился. Ульфрану показалось, что перед ним сидит уже не жалкий пьяница, и даже не человек. — Его имя — Роберт тар Валиор.
Клык моргнул, а затем прищурился. Перед ним сидел все тот же неряшливый и неуклюжий коротышка, упившийся дешевым вином или пивом. Ощущение, на миг заставившее матерого Волка схватиться за рукоять висящего на поясе боевого ножа и сложить в уме одно из своих самых убийственных заклятий, исчезло. Теперь Ульфран был уверен, что ему просто показалось.
Впрочем, и эти мысли тут же вылетели из головы Клыка, когда до него дошел смысл последних слов его собеседника.
Роберт тар Валиор. Валиор. Порывшись в памяти, Ульфран вспомнил, что именно так назывался замок, на который напали силы графа Зигмунда, его нанимателя. Значит, и дворянская семья, владевшая замком, носила фамилию тар Валиор. А еще граф упоминал, что юноша, беглец, мог быть сыном того барона, чей замок был сожжен. Пазл в голове Ульфрана начинал складываться.
— Роберт тар Валиор значит. И в каком же поместье он остановился?
— Что-то в горле пересохло, ваше благородие…ик. Неплохо бы и смочить, — заявил пьянчуга, поняв, что заинтересовал нордара своими сведениями.
Не став пререкаться или угрожать, Ульфран молча поставил перед ним свою собственную кружку с элем. Пьянчуга торопливо осушил ее, умудрившись пролить не менее трети эля на свою бороду и засаленную одежду, а затем, вытерев рот рукавом, выдохнул.
— Хуух. Добрый эль. Так, о чем я? А, да, поместье — это дом Тарика тар Кризара, Первого командора герцогства. Там и остановился ваш юноша.
— Ты уверен? — Ульфрану вовсе не улыбалось вступать в конфронтацию с человеком, по чьему слову против них могло подняться все войско герцогства.
— Уверен, уверен. Дом небольшой, двухэтажный, из светлого камня — так же, как и ограда. А, и охраняемый — не меньше десятка стражников его охраняют. Лучше только замок герцога стерегут. Так что думаю, не ошибетесь. А теперь, ваше благородие, я бы хотел получить свою награду.
— Награду? Награду получишь после того, как покажешь дом. И если твои сведения подтвердятся, — ответил Ульфран, вставая со стула. Он махнул рукой, подзывая двоих рыцарей Волка, сидевших за соседним столом. — Ну, что сидишь? Пойдем, покажешь этот твой дом.
Но пьянчуга, на удивление Клыка, даже не сдвинулся с места. Вместо этого он произнес:
— Прошу прощения, ваше благородие, но мне туда ходу нет. Один из стражников, охраняющих поместье, заметил меня, и так наподдал, что до сих пор задница ноет. К тому же, о том, чтобы вас сопроводить, речи не было — только о сведениях. Их я предоставил.
— Складно поешь. Ладно, держи, — ответил Ульфран, отвязывая кошель и кидая его пьянчуге.
Но прежде, чем коротышка смог его поймать, Клык метнулся вперед и приставил свой нож к его горлу. Приблизив свое лицо почти вплотную к лицу собеседника так, чтобы тот смотрел в его янтарные глаза, Ульфран прорычал:
— Ты получишь свои деньги, ничтожество. Но если твои сведения окажутся ложными, если описанный тобой юноша будет отличаться, или если это будет не тот человек — я тебя выслежу и награжу еще раз. Хочешь знать о моей награде? Спроси у тех двоих, которым я позапрошлым вечером отрезал ноги и вскрыл брюха, а потом скинул в канализацию. А теперь, хочешь добавить еще что-то?
— Н-нет, ваше благородие, — ответил пьянчуга. Он весь сжался, вмиг покрылся липким вонючим потом, а в маленьких свинячьих глазках плескался страх. — В-вы не б-б-будете разочарован-ны. О-обещаю.
— Хорошо, если так, — ответил Ульфран, убирая нож обратно на пояс. — Помни о том, что нет такого места, где бы ты мог от меня спрятаться. И больше не попадайся мне на глаза.
С этими словами Ульфран в сопровождении еще двоих рыцарей Волка стремительно покинул таверну.
Пьянчуга же еще некоторое время сидел на стуле, прижимая к груди кошель и покачиваясь из стороны в сторону. Затем он вдруг будто преобразился — из его осанки исчез страх, плечи распрямились, а губы на миг растянулись в широкой ухмылке. Если бы кто-то в этот момент наблюдал за коротышкой, то ему могло бы показаться, как глаза пьянчуги на миг будто осветились изнутри золотистым светом.
Затем коротышка встал, и твердой походкой вышел из таверны. А за ним, немного погодя, из зала в ночь скользнули две закутанные в плащ фигуры, сжимая в своих руках короткие кинжалы.
Пьянчуга некоторое время шел по освещенной улице, пока не свернул в один из темных проулков. Двое в плащах переглянулись и ухмыльнулись друг другу — коротышка зашел в проулок, оканчивающийся тупиком, их жертва сама загнала себя в ловушку.
Но когда разбойники свернули в проулок, там было пусто. Лишь на земле лежал тот самый кошель с золотом, за которым и охотились двое в плащах.
Подобрав кошель, разбойники дважды обыскали проулок, и, убедившись, что их жертва будто испарилась, пожали плечами и поспешили по своим темным делам. Вскоре мысли о таинственном пьянчуге и его исчезновении выветрились из их голов.
Глава 13
— Ты что, совсем сдурел? — Тарик тар Кризар был в бешенстве. Его густая борода грозно топорщилась, а глаза метали молнии. В полном латном доспехе, кольчуге, красном плаще, с мечом и топором на поясе, в ярости он походил на ужасного бога войны. — Стоило мне отлучиться, как ты ищешь смерти на свою голову? Разве я не выразил свою недостаточно четко объяснил, как ценна для меня твоя жизнь? Я уже поисковые отряды собрался отправлять!
— А мне лучше было бы струсить и отказаться, да? — Роб тоже был зол.
Как только он вошел в дом, дядя с порога принялся орать о том, как глупо было со стороны юноши подвергать свою жизнь риску, отправляясь на охоту за опасной тварью. Роб, и так хлебнувший горя последние недели, был вымотан охотой и расстроен поведением дяди.
Так что юноша не собирался сдерживать свою злость и раздражение:
— То, что мой отец погиб — не повод теперь свою жизнь стараться защитить меня от любой опасности! Я не собираюсь всю жизнь прятаться за чужими спинами!
— Да как ты не понимаешь! Ты еще не обучен искусству боя в достаточной мере, а уже лезешь в битву. В бойню! И с кем? С чертовой императорской мантикорой — да она весь ваш отряд могла положить!
— При всем уважении, Первый командор, — взял слово стоящий рядом с Робом Роланд. — Но мы не знали, что идем охотиться на императорскую мантикору, а не на обычную. Но, в любом случае, Роб в бою проявил себя с лучшей стороны — спас жизнь моему брату по ордену, а также жизни еще почти половине членов отряда. Будь моя воля, я бы прямо сейчас зачислил его в рекруты ордена.
— А ты помолчи, рыцарь. Я говорю с племянником, так что не вмешивайся в наши семейные дела. И скажи спасибо, что я вообще пустил тебя на порог собственного дома после того, как ты подверг его жизнь опасности. Подумать только — ослушаться моего слова, покинуть мой дом ради охоты на какую-то тварь. Немыслимо! — закончил гневную тираду Тарик. Его грудь яростно вздымалась, вид все еще был злой, но продолжать словесный разнос он не стал, дав выход своему гневу.