Так вот, в чем дело. Роб понял, что за цель преследовал монолог гвардейца о событиях, произошедших в доме Тарика тар Кризара. Курт тар Дион не рассказывал, а буквально навязывал Робу свою версию произошедшего. А затем предложил ему выход из ситуации, если тот не захочет пойти на откровенное вранье — сослаться на «провалы в памяти». Невольно вспомнились слова, сказанные черноволосым магом-наемником перед началом боя дяде Роба, Тарику: «Герцог знает о том, что ты поклоняешься одному из Темных — и нанял нас решить эту проблему».
И, судя по всему, он говорил чистую правду — ведь капитан гвардии герцога, стоявший прямо перед Робом, намеренно ни словом не обмолвился о наемниках, потому что также был в курсе их миссии. И теперь сваливал всю вину за убийство Тарика на удачно подвернувшихся рыцарей Волка, которые и впрямь охотились за Робом.
Но Роб усилием воли задавил поднявшуюся было внутри него волну негодования и злости. Не согласиться с предложенной Куртом версией произошедшего — означало обвинить его во лжи, и пойти против герцога. А юноша сомневался, что герцог просто так спустит ему это — к тому же, он приложит массу усилий, чтобы никто не узнал настоящую версию произошедшего. И возможностей, сил и средств у герцога для этого масса — начиная от роспуска слухов, и заканчивая кардинальными мерами.
К тому же, Роб не был уверен, что, не появись наемники, он и дядя вдвоем справились бы с пятеркой рыцарей Волка. Да что там, Роб не был уверен, что остался бы в живых, даже если бы никто не нападал на дом. Когда тайна дяди раскрылась, тот ясно дал понять юноше, чтобы тот держал рот на замке, в противном же случае дело могло бы дойти и до кровопролития.
То, чему Роб стал свидетелем при нападении на поместье Тарика, а также событие незадолго до этого оставили новые шрамы в душе юноши. Шрамы, которые юноша сейчас не готов был бередить. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Роба за секунду до того, как он, глядя прямо в глаза капитану гвардии, произнес:
— Нет, я прекрасно помню все произошедшее, — Курт слегка напрягся, а юноша, выждав несколько секунд, продолжил. — Моего дядю убили не рыцари Волка. Это сделали двое наемников.
— Наемники? И кто же это был? — удивленно приподнял бровь гвардеец, но Роб прекрасно видел, что удивление было наигранным. Курт прекрасно знал, о каких наемниках говорит юноша.
— Их было двое. Один — воин с двуручным мечом, его зовут Гаэль. Он одолел Рашад Хула на Испытании поединком около двух недель назад. Второй — невысокий черноволосый маг, кажется, его зовут Ари. Они, а не Волки, убили Тарика тар Кризара.
— Вот как? И зачем же они это сделали? И куда исчезли после этого?
— Один из них сказал, что они действовали по заданию герцога, — негромко ответил Роб, глядя прямо на капитана гвардии.
Реакция на слова юноши последовала незамедлительно. Взгляд гвардейца сделался еще холоднее, на скулах от сдерживаемого гнева заиграли желваки, а рука бессознательно потянулась к рукояти висящего на поясе меча.
Видя это движение, Локсли незаметно сместился так, чтобы в случае опасности перехватить направленный на Роба удар, а сам юноша, мысленно обратившись к своему магическому резерву, приготовился создать защитное заклятье.
Впрочем, до схватки дело не дошло. Хотя Курт и был опытным переговорщиком, но неожиданное заявление Роба, сказанное «в лоб», выбило гвардейца из колеи. Впрочем, он быстро совладал с собой. Гвардеец расслабился, а на его лицо вернулась привычная невозмутимость, когда он заговорил ровным, ничего не выражающим голосом:
— То, что вы только что произнесли — серьезное обвинение. И требует не менее серьезных доказательств. У вас они есть?
— Да. Мой дядя поклонялся темному богу Хастуру. В одной из стен холла имеется потайной ход, ведущий в скрытое святилище под домом. Герцог узнал об этом и нанял наемников, чтобы скрытно убить Первого командора. Я видел и слышал все это так же ясно, как сейчас вижу и слышу вас.
— Роберт, вы понимаете всю серьезность обвинений, которые выдвигаете? — тихо спросил гвардеец. — Сначала вы обвинили герцога в организации убийства своего Первого командора. Затем обвинили Первого командора, своего собственного дядю, в тяжелейшем преступлении, наказание за которое — смертная казнь. Я еще не приказал схватить вас лишь потому, что вы — потомок достойного рода, верно служившего герцогам Карноула на протяжении сотен лет. И потому, что считаю ваши слова не более чем бредом не оправившегося от тяжелого боя юноши. Однако, если вы будете настаивать…
— Если вы не верите моим словам, капитан, я могу показать, — Роб начал подниматься с постели, но его остановил взмах руки Курта.
— Нет нужды. Я, кажется, понял, о каком потайном ходе вы говорите. Тот, что открывается с помощью поворота висящей на стене алебарды. Верно? — спросил Курт, и, дождавшись кивка недоумевающего Роба, продолжил. — Он был открыт, когда мы прибыли сюда. Признаться, я до сих пор не могу понять, зачем командору создавать настолько хитроумно укрытую комнату для хранения своего оружия и доспехов, но…
— Стоп. Каких еще оружия и доспехов? — с каждой секундой Роб недоумевал все больше и больше. Возможно ли такое, чтобы в стенах холла были и другие потайные комнаты? Хотя, этот Курт упомянул об алебарде, благодаря которой сам юноша и обнаружил скрытое святилище.
— Роберт, боюсь, кроме внешних ран в бою вы получили еще и внутренние, и ваш рассудок помутился, — с притворным сожалением ответил капитан гвардии. — Или вы еще не пришли в себя. В той самой потайной комнатушке, о которой вы говорите, располагалась оружейная вашего дяди. Никакого тайного мрачного темного святилища там не было. Впрочем, вы можете убедиться в этом сами, как только будете в состоянии встать с кровати.
Некоторое время юноша пытался осмыслить услышанное, а потом до него дошло. Не было никакой другой скрытой комнаты. Просто, как и говорил Ари, герцог не мог допустить, чтобы стало известно о том, что Первый командор его собственного войска, один из главным доверенных лиц герцога, повинен в таком страшном преступлении, как поклонение темному богу. И прибывший в поместье отряд гвардии, пользуясь бессознательным состоянием только отходящих от сонных чар людей, находившихся в доме, первым делом отыскал и уничтожил все следы, которые могли бы указать на принадлежность Тарика к запрещенным культам.
Во взгляде Курта, прикованном к Робу, скользнуло удовлетворение. Гвардеец понял, что Роб осознал тщетность своих слов и аргументов, как и то, чьими усилиями были уничтожены все улики. Некоторое время гвардеец молчал, выжидательно глядя на притихшего юношу, а затем, поняв, что говорить Роб не собирается, вздохнул и заговорил сам:
— Хорошо, давайте повторим еще раз вашу версию произошедшего. Двое наемников, один из которых известен чуть ли не на весь город, явились в поместье Первого командора якобы по заданию герцога, убили его за то, что он якобы поклонялся неведомому темному богу, но пощадили вас — свидетеля, который видел все собственными глазами. И не просто пощадили, а помогли уничтожить охотившуюся за вами группу рыцарей Волка, после чего исчезли без следа. Или вы, в одиночку, уничтожили пятерых опытных рыцарей? Я ничего не упустил? Владыка демонов, случайно, в дом не приходил?
Роб сохранял молчание. Без доказательств его версия произошедшего выглядела нелепо и несвязно. С таким же успехом Роб мог заявить, что на город напала стая черных драконов, а Талсия спустилась со своего солнечного трона и испепелила их всех, после чего одарила каждого горожанина сладкими плюшками, которые выпекла самолично. И то, эта история звучала бы более правдоподобно. И всем было плевать, что Роб был в доме в момент обоих схваток и видел все своими глазами.