Люди старшего поколения еще помнят лакричный порошок. Его давали как слабительное и отхаркивающее. Потом создали более мощные лекарства, и лакрица отошла на второй план. И только восточная медицина по-прежнему верила в солодку. Она считала ее равноценной женьшеню.
Одно время лакрицей увлеклись волжские садоводы. Они нашли, что очень выгодно мочить с нею яблоки. Все Поволжье готовило моченые яблоки с лакрицей. В урожайный год садоводы закупали по две тысячи тонн сладкого сырья.
В наши дни выделили из корня глицирризин, вещество, придающее ему сверхсладость. Половины чайной ложки глицирризина оказывалось довольно, чтобы ведро воды превратить в сладкий чай. Важнее другое. Глицирризин оказался подобен гормону надпочечников — кортизону. Он гасит в нашем организме разные яды (даже грибные!) и подавляет аллергию, болезнь двадцатого века.
Хозяйственники воспользовались тем, что это вещество дает обильную пену, если взболтать с водой, стали делать шампунь, начинять огнетушители и улавливать пары серной кислоты в металлургическом производстве.
При таком универсальном использовании сладкого корня его запасы стали быстро истощаться. Плантажные плуги выпахивают горы корней, после чего славное растение исчезает с лица земли. И никто не может сказать, когда оно восстановит свои ряды. И восстановит ли вообще? До последнего времени не знали даже, как солодка размножается: то ли семенами, то ли вегетативно.
Перед войной начал изучать лакрицу ботаник Н. Сосновский. Десятки и сотни километров шел он по сплошным ее зарослям, но нигде не находил всходов. Он записал в отчете, что семенами это растение не размножается. Предположил, что семена негодные, что у них недоразвит зародыш. Много позднее Ботанический институт Академии наук СССР послал ботаника Т. Надеждину проверить данные Сосновского. Посланница отправилась в пойму Амударьи. Там идут сейчас главные заготовки лакрицы.
Исследовательница встретила солодку в тугаях, редких и светлых перелесках из разнолистного тополя-туранги и узколистного лоха. Между деревьями стояли пышные, по пояс высотою кусты с рыхлыми фиолетовыми кистями цветков. В открытой степи солодка росла еще пышнее, еще роскошнее. Однако обильных всходов Надеждина не нашла, так же как перед войной их не нашел ботаник Сосновский. Только изредка встречались отдельные, как бы случайные всходы. Но их было слишком мало.
Однажды Надеждина переправлялась на остров Амударьи через небольшую протоку. Она пошла по тропе, проложенной отарами овец. Пастухи, гнавшие стада, ехали туда же на ишаках. Наметанный взгляд ботаника уловил необычные скопления солодки в одних местах и отсутствие в других. В соседней степи этого не наблюдалось.
Решила подсчитать, много ли таких групповых растений, и тут увидела массу всходов солодки. Если прежде она встречала один всход через пять или десять шагов, то теперь на каждом шагу их можно было насчитать тысячи. Это был как бы естественный питомник солодки!
Связь с овцами была очевидной. Она представилась в следующем виде. Овцы очень любят солодку и жадно едят ее с цветками и плодами. Кислый желудочный сок растворяет оболочку семян. С пометом семена падают на землю и прорастают. Вот почему взрослые растения солодки росли тесными группами. Они возникли из тех семян, которые собрались в кучке навоза. Особенно богат солодковыми семенами оказался навоз ишаков. В каждом комочке упорная женщина находила по десятку семян сразу.
Возникал вопрос: если человек, выпахивая солодковые корни, уменьшает заросли этого бобового растения, то он же, умножая число овец и ишаков, способствует процветанию и расселению сладкого корня. Почему же все-таки массивы ценного растения уменьшаются?
Вспомнилось, что всходы солодки, несмотря на обилие овец, встречаются не везде. На свежих песчаных косах, которые намывает Амударья, солодка не поселяется. Первыми туда налетают семена ив и тополей. Семена солодки лететь не могут, а овцы и ишаки не заходят на песчаные косы, где есть нечего.
В степи всходов тоже нет, потому что там слишком сухо и степные травы высасывают последние капли влаги. Всходам солодки влаги нужно побольше. Ее вполне устраивает та полоса, которая заливается во время паводка. Тут всходов всегда много. Но по Амударье теперь строят дамбы, и паводок регулируется. Без паводка всходы не приживаются. Все больше воды разбирается и на орошение. На Сырдарье ввели в строй Чарджоуское водохранилище, и на участке возле Кзыл-Орды уровень грунтовых вод понизился. Заросли солодки и тут начали сокращаться. Итак, человек снова нарушил привычную жизнь солодки. Но он же снова обеспечивает ее процветание. И вот каким образом.