Степь уже не та, что раньше! — говорилось в книге. Ее затоптали копытами и распахали. Прежде в степи копилась влага. Ее, как губка, впитывал в себя растительный войлок, ветошь отмерших трав, покрывавших почву. Он отдавал влагу чернозему. В том было много органического вещества, и оно тоже было копилкой воды.
Теперь войлока нет. Он исчез. Органического вещества стало тоже меньше. Голая, беззащитная почва отдает влагу так же легко, как и принимает от дождей и снега. Как же не наступить засухе?
Книгу Измаильского читали запоем, как роман. Будущее прояснилось. Теперь нужно было только найти растение, которое могло бы выжить на иссушенной степной почве и которое прибавило бы влаги полям. Вот тут-то вспомнили, что еще за пятьдесят лет до катастрофы, в 1850 году, известный ученый того времени В. Палимпсестов назвал имя растения — кукуруза!
Палимпсестов предупреждал: если наступят тяжкие времена, высохнут степи и не станут родиться хлеба, останется одна надежда — кукуруза. Свое убеждение он доказывал так. Во-первых, не боится засух. Даже при полном летнем бездождии питается росами и теми жалкими каплями осадков, которые ловят ее широкие листья.
Во-вторых, убирать можно в любое время. Она не осыпается, как рожь, пшеница или просо. Иногда початки ломают даже весною, если осенью недосуг. И ни один хлеб не сохраняется так долго в початках. Кукуруза — хоть двадцать лет!
А в-третьих, превращая зерна в муку, ничего не теряем в виде отрубей, как у ржи, пшеницы и в особенности у ячменя. И к тому выигрываем на посевном материале: его нужно в пять или даже в семь раз меньше, чем зерна пшеницы.
Палимпсестов, конечно, был человек увлекающийся. И кое-какие достоинства кукурузы он преувеличивал. Но агитация его не прошла незамеченной. И с начала века эту культуру стали сеять все чаще. И больше всего, конечно, на сухом юге.
Впрочем, это растение стало вдруг таким модным, что им заинтересовались и северяне. Они припомнили, что еще петербургский огородник Е. Грачев, увлекшись рассказами Палимпсестова, стал выводить северные сорта. И то, во что никто не верил, совершилось. Кукуруза не только выросла в Петербурге, но и дала зрелые початки. Грачев отправил их на Всемирную выставку в Париж.
В Париже собралась экспертная комиссия. Ее члены тоже не поверили, что кукуруза может дать початки в краю белых ночей. Узнав об этом, Грачев пообещал оплатить проезд экспертов до Петербурга и обратно. Прибыли, убедились и только тогда поверили.
Похожий случай произошел в наше время. В Чувашии засеяли кукурузой несколько гектаров. Вырос лес четырехметровой высоты. Заходить страшно. Из района прислали агрономов подсчитать урожай. Получилось много. По полтора килограмма с каждого квадратного метра. В районе агрономам не поверили и прислали новую комиссию. Целую неделю проверяли. Насчитали еще больше.
Еще забавнее получилось с кукурузой, которую использовали на силос. Днепропетровцы попробовали кормить коров и так остались довольны, что придумали лозунг: «Кукурузный силос на молочной ферме превращает зиму в лето!»
Лозунг был услышан в Архангельске. Это уже совсем Крайний Север. Но кукуруза выросла здесь такой пышной, какой никогда на юге не бывает. Собрали зеленой массы в пять раз больше, чем у Черного моря.
Палимпсестов не зря старался расхваливать южную гостью.
Она действительно оказалась полезной. Вот только насчет хранения он немного преувеличил. Конечно, может быть, в идеальных условиях зерно ее и пролежит двадцать лет, но такие условия соблюсти трудно.
Один заведующий складом рассказывал, что хранил кукурузу, хорошо просушенную, до марта месяца. Как только установилась теплая погода, заведующий велел открыть все двери складов. И через несколько дней початки заплесневели. Теплый воздух, попав на холодные початки, капельками осел на них. Плесневым грибам этого оказалось достаточно. Недаром же на заводах, где выращивают плесневые грибы, используют в качестве питательной среды кукурузную болтушку — жидкую кашицу. Плесени — великие любители кукурузы.
Но если так трудно сохранить кукурузу в зернах, то еще трудней — в муке. Знатоки советуют не хранить муку дольше недели, даже если она выработана из самого сухого зерна. Самая сухая мука имеет склонность согреваться и делаться горькой. Происходит это, однако, не по милости плесневых грибов, а из-за того, что в зернах много масла. Масло прогоркает очень быстро.