Второй стакан пошёл мягче. Фирр мучительно напрягал ум, пытаясь понять за какой же дверью его ждёт спасение. От напряжения начали гудеть виски.
"Так, первая дверь – в детскую (этот демонёнок первым меня звал сказку рассказать). Вторая – к этой суккубихе. Третья…чёрти бы её взяли…"
Фирр всегда думал очень быстро, и если какой-то вопрос занимал больше десяти секунд мыслительной деятельности, его это невероятно бесило. Секунды тогда тянулись бесконечно, а сам он полагал себя истинным тугодумом. "Ну думай же, дубина! Думай! Сейчас расколют тебя. И съедят! Полностью".
– Папа! – раздалось за спиной Фирра настолько внезапно, что он вздрогнул и опрокинул бутылку на барной стойке. Обернувшись, он увидел младшего в пижаме, сверлящего его немигающим взглядом.
– Сынок, ты чего так пугаешь?! Я же сказал – ждите меня, я уже иду.
– Ладно, папа. Просто я хотел сказать тебе, что на улице, над дверью лампочка не горит. Мы из окна увидели.
Фирр чуть не вскрикнул от внезапного прозрения.
"Вот она, "третья", мать её за ногу!" – мысленно ликовал он.
– Иди, малыш, в кроватку. Папа сейчас поднимется к вам.
По последовавшей вновь паузе в действиях ребёнка (тот после фразы отца стоял, тупо на него глядя, ещё секунд пять), Фирру стало очевидно – сейчас точно нападут. Его слегка затрясло от нахлынувших гормонов. В последнее мгновение перед тем, как рвануть к выходу из дома, Фирр успел заметить боковым зрением и длинные шипы, рвущие изнутри кожу на лице мальчика (трансформация была почти мгновенной) и спрыгивающую с лестницы на пол демонессу. Последняя была вся чёрная, а рудиментные крылышки её отливали жёлтым.
Фирр закричал и проснулся. А может и наоборот. Он так дёрнулся во сне от страха, что больно ушиб о стену локоть. Мокрый совершенно от пота, первые секунды он ни черта не мог сообразить – где он и кто он. Перед глазами были только "кадры" последней сцены этого жуткого кошмара: он рванул от барной стойки к парадной двери (к той самой "третьей"); рванул так быстро, что почти через секунду был уже у выхода… Демоны не достали бы его…будь их двое. Но там, прямо перед огромной дубовой дверью, с потолка стёк (по-другому не скажешь, именно стёк) старший сын. "Сучонок, ты ж должен был сказочку ждать наверху!" – Фирр удивился, что помнит ещё какие-то подробности кошмара. В общем, кончилось всё как-то непонятно. Он, вроде, смог как-то оттолкнуть демонёнка от выхода (благо – маленький попался), успел даже распахнуть дверь, слава небу – та была не заперта, но вот дальше… То ли они схватили его и затащили назад в дом, то ли он успел-таки выбежать. Точно его память сказать не могла.
Отдышавшись и поморщившись от этих воспоминаний, Фирр заметил, что спал не один. Жена, разбуженная, видимо его криком, озабоченно, (насколько может быть озабоченным разбуженный посреди ночи человек) на него смотрела.
– Габриэль, милый, ты чего? Кошмар приснился? – ласково спросила она.
– Да, – сдавленно ответил Фирр.
– Бедный мой. Засыпай, это только сон.
Щелчок. "Какой я тебе, к чёрту, Габриэль, дьявольское отродье!" – прошипел про себя Фирр. Мысли вновь бешено заискрили в голове.
"Так, всё ясно. Типа овертайм, да?! Из дома я уйти не успел, но и затащить назад они меня не смогли. Хмм, наверное я упал где-то в дверном проёме и они достали меня. Типа ничья. Ладно. Тут надо быть до невозможности осторожным. Времени в обрез".
В общем и целом, Фирр видел два варианта:
1. Сейчас же, прямо с кровати сигануть в окно, даже не распахивая его. Чёрт бы с ним, вне дома – есть вне дома.
2. Всё же попытаться потихоньку, но не мешкая, выйти через дверь.
Насколько он помнил правила, на овертайм даётся очень мало времени, а демоны себя ведут так, будто не было никакого предыдущего раунда, и нет никакой ничьей. Ну как бы "честно" играют.
Исполнить план варианта 1. Фирра останавливало смутное чувство чрезмерной его простоты. "Уж больно близко окно-то, того и гляди там на потолке, во тьме, "мелкий" караулит, как я в окно нырять – так он – прыг сверху и того, ням-ням, у демонов на ужин Фирр". Второй вариант представлялся ещё менее осуществимым, он понимал – времени просто не хватит. "Тут нужно что-то ещё. Думай, гад, думай!". Решение, как это часто бывает, пришло внезапно и как будто бы само, без всяких умственных потуг.
– Дорогая, мне показалось или кто-то из детей звал?
– Нет, я не слышала.
– Пойду, проверю, шум какой-то послышался…
Теперь надо было сделать всё ювелирно. Фирр, изображая сонного папашу, вяло поплёлся к выходу из спальни.
"Раз – считал он про себя шаги, – "мелкий" сполз с потолка над окном".