Выбрать главу

- Хранитель! - Мужчина поклонился - Рад что вы в добром здравии!

- Я бы так не сказал! - улыбнулся Диаваль прислушиваясь к ощущениям. - Мне сказали, что из воды меня вытащила девушка, я бы хотел ее поблагодарить.

- Она только что отбыла порталом, вы разминулись буквально не несколько минут. - Ответил Рамос. - К сожалению, я не знаю в какой именно город она отправилась.

- Жаль, очень жаль... - Нахмурился фантом. - Ну что же, скажи хотя бы как ее зовут, отправлю благодарность почтой. - Откупорив склянку с лечебным зельем, мужчина принялся жадно пить.

- У нее красивое имя! - Улыбнулся капитан, не отводя при этом взгляд от остаточных искр портала. - Странницу звали Ровенна.

Звук битого стекла отвлек Рамоса от мыслей. Обернувшись, капитан увидел бледного хранителя и разбитую склянку от зелья у его ног.

- Повтори еще раз. - Диаваль тряхнул головой. - Как ее зовут?

- Ровенна, сказал же! - Рамос удивился. - А вы что, знакомы?

- Ты сказал, что она странница? - Алекс уперся об одну из колонн портала и сполз вниз. - Такого быть не может...

- Я не мог ошибиться, хранитель! - Капитан покачал головой.

- Ладно спасибо, я пожалуй вернусь в храм... - Диаваль наконец взял себя в руки и шагнул на площадку для телепортации.

- Не стоит благодарности, Хранитель! - Крикнул Рамос, когда контуры Диаваля начали дрожать, и спустя мгновение, он исчез.

* * *

Отправился Диаваль не в свой Храм, как сказал капитану, а переместился прямиком в столицу Иерихон. За семь лет город разросся и теперь, до Академии Розена было рукой подать.

Все еще побаиваясь лететь, Диаваль нанял дилижанс и остаток пути до замка провел в относительном покое и в своих мыслях.

Замок, в котором находилась академия Розена, расположился на склоне горы и был окружен высокой стеной, сразу за которой был прекрасный розарий. Послушники целители, фантомы и юные демонологи ходили парами или группами.

Замечтавшегося Диаваля в чувство привел звон колокола, который обычно означал начало занятий. Расплатившись с извозчиком, Диаваль вдохнул прекрасный аромат что витал в воздухе, и твердым шагом направился в академию.

Ориентируясь по памяти, Диаваль все же нашел кабинет директора. Розен обнаружился там же, за письменным столом. Вокруг него стояли стопки бумаг. Несколько мелких чертей шныряли то тут то там, занимаясь остальной рутинной работой.

Открыв дверь, Диаваль ожидал натолкнуться на удивленный взгляд друга, однако тот удивил его первый.

- И чего приперся?

- Извини что отвлекаю, но у меня к тебе вопрос... Достаточно странный....

- Не мямли! - За годы работы директором, Розен стал явно строже. - Задавай вопрос.

- Он по поводу имен в Ребеллионе. Странник ведь не может взять себе имя местного? - Наконец спросил Диаваль.

- Не может. - Розен кивнул, и сняв очки снова уставился на гостя. - Это все?

- Так, а может ли странник выбрать имя мертвого местного? - Не унимался фантом.

- Нет не может, и ты меня прости, но я не могу понять к чему ты клонишь? - Демонолог устало прикрыл глаза, и перед ним вдруг появился бокал с виски и долька лимона с сахаром.

- Я недавно попал в передрягу, и меня вытащила странница по имени Ровенна. - Вкратце пояснил Диаваль. - Вот я и не могу найти себе места... Может ли это...

- Это не она. - Розен хлебнул виски и зажевал долькой. - Точнее, чисто теоретически это может быть твой доппельгангер, управление которым передали в руки странника.

- Час от часу не легче - вздохнул Диаваль, глядя на то, как скривился Розен после очередного глотка виски. Мало кто знает, но был момент, когда игровым аватаром Диаваля завладел ИИ игры, и в тот самый момент появилась Ровенна, которая словно кукла дралась с Дворфами. Голос сказал, что Ровенне нельзя было давать слишком много свободы.

Айрис догадывалась, что Диаваль грустит по Ровенне, которую в приступе ревности испепелил, как и многих других Доппельгангеров. И вот сейчас, Диаваль узнает, что некая странница Ровенна спасла его из глубин моря. Нужно проверить!

- Ты не спеши с выводами... - Демонолог казалось вдруг стал мягче. - Я помню как ты грустил по ней. Ты тогда дни напролет проводил на верхушке железного древа, и никого не пускал к себе.