Просыпаюсь от стука. Слабого такого, но настойчивого. Уже утро, спину ломит, ноги затекли, от нужды сейчас живот лопнет. А тут еще кто–то стучится в обзорное стекло.
Это девушка. Она улыбается мне, такая светленькая и с косами, на макушке венок из желтых одуванчиков. Машет мне через стекло. В первый момент испугался, затем застеснялся.
– Помогите моей госпоже, благородный рыцарь! – кричит она. А теперь я вообще в панике.
– Отойдите от кабины, пожалуйста, – бормочу в микрофон.
Ее словно ветром сдувает. Поднимаю спину робота. Через обзорное стекло вижу ее в полный рост. Девушка с длинными косами цвета самой светлой соломы, в кремовом пышном платье стоит недалеко и смотрит прямо на меня. Вроде не зашибу, подумал и поднял мехара на ноги.
Следующая мысль, что пришла в голову оказалась настолько пугающей, что занервничал и засомневался. Я крестьянин, на мне грязная одежда, по моему лицу видно, что не благородной крови. Как выйду и покажусь благородной леди?!
– Эй, достопочтенный и храбрый рыцарь! – кричит снизу девушка обиженным голосом. – Вы там что уснули? Моя госпожа в беде! Вы должны ей помочь! Она попала в капкан! Скорее, помогите!
Жму рычаг разблокировки, затем кнопку. Кабина расходится в стороны. Аккуратно спускаюсь вниз, держась за поручни. Они все на месте, обычно рыцари прыгают с мехаров, не используя их. Поэтому поручни мало изнашиваются. Я же просто спустился, аккуратно. Развернулся и предстал перед девушкой.
Ее загорелый носик сморщен, от чего губа верхняя приподнята. Карие глаза смотрят с недоумением. Она ожидала рыцаря, а получила голодранца.
– Эм... я Симона, эр рыцарь, – выдавила она гнусаво и неуверенно. Я вдавил голову в плечи. Это вышло непроизвольно, когда понял, было уже поздно.
– Я Эрик, ну, баронет новый, то есть недавний, – бормочу.
Волнение захлестнуло нежданно. Обычно так бывает, говоришь слово, потом понимаешь, что чушь сказал, пытаешься исправиться и говоришь еще большую чуть. Вывод один – молчать и кивать, в крайнем случае говорить да или нет.
– Аааа, – протягивает она снова неуверенно. – А где мундир твой... ваш?
Девушка отступает назад, в ее движениях осторожность и напряжение. Начинаю отряхиваться. Это привычка. Мельком замечаю свои пальцы. Ужас, они черные, под ногтями земля.
– Мальчик, – она начала уже серьезно и строго. На вид девушка старше меня, ей, наверное, лет двадцать пять, особенно после такого тона, выглядит явно взрослее. Я сглотнул, она немного расслабилась и продолжила: – Мальчик, ты может чего–то перепутал, барон твой хозяин, и ты решил назваться производной от слова «барон»? Ты крестьянин? Где твой хозяин–рыцарь? А?
– Да рыцарь я, рыцарь. Вот кольцо баронское. Я баронет эр Эрик Лестерский! – заявляю. Симона снисходительно улыбается. Нет, это скорее издевательская улыбка.
– Прям таки баронет? А где твой Лестер? – тон стал точно издевательский.
– Ну, пока еще не знаю, где–то там в Оросе.
– Симона! – вдруг раздался истерический голос из глубины леса. Теперь моя собеседница вдавила голову в плечи. – Меня уже комары едят! Ты где там?! Слышу, что ты беседуешь с кем–то! Кувыркаешься небось уже!!
– Иду, иду госпожа! – кричит Симона. – Вместе с помощью, госпожа!
Она удрученно вздыхает, я по–прежнему стою, как статуя и жду.
– Пошли, Лестерский, – морщится она. – Только без глупостей, а то напинаю, шпагу – то где взял? Пользоваться хоть умеешь?
– Умею, – огрызаюсь, поправляя пояс. – Я тебя сам напинаю, нечего было мне в кабину стучаться.
Последняя фраза вырвалась из меня непроизвольно. Это что–то вроде рефлекса, если тебе угрожают, ты отвечаешь. А потом уже думаешь. Ударили – дай сдачи. Так отец учил, к словам это тоже подходит, ну я так думаю...
– Симона, сучка ты крашеная! – снова раздался крик, переросший в визг.
Мы как два зайца помчались на шум мимо деревьев и сквозь кустарники.
Вскоре увидел еще одну девушку. Вернее, сперва заметил ярко–красное, пышное платье, каких еще никогда в жизни не видел. Потом уже понял, что оно одето на девушку, которая стоит в строгой позе с руками на поясе, сузив глазки и надув щеки.
– Леди София! – мчится Симона вперед меня. – Я привела помощь! Мальчик давай, разберись–ка, что тут можно сделать!
Я подошел ближе, встречая брезгливый взгляд леди Софии. Белокожая, волосы каштановые, блестящие, сплетены в несчетное количество маленьких косичек, падающих по полуобнаженным плечам, узенькая талия, щеки румяные, глаза голубые–голубые, смотрят, словно, с высока, хотя она на голову ниже меня. Вся морщится, но как ни старается, все равно красивая. Под ее взглядом млею. Но опасаясь ее нового крика, понимаю, что надо шевелиться, а не стоять, как истукан перед целой госпожой.
– Так, а что делать–то? – недоумеваю. – Капкан где?
– Дубина, – рычит София. – Под платье глянь!
– Под платье?!
– Да! Никогда что–ли под платья не лазил?
Краснею. Сбоку стоит веселая Симона и подгоняет жестами. Поднимаю красную ткань, под ней белая, поднимаю ее, там еще одна белая, затем еще... Наконец вижу, что следующая уже не поддается.
– Так не нога зацепилась–то? – удивляюсь, понимая, что в капкан попался подол.
– Ну, ты и дубина! – прыскает София. – Если бы нога, я бы орала вот так: ААААААА!!!
Он резкого крика у меня начинает звенеть в ушах, отшатываюсь и падаю на задницу. София смеется, Симона хихикает и помогает подняться.
– О Великие, тут без рыцаря никак! – восклицает София, посмеиваясь.
– Да я рыцарь! – рычу, энергично поднимая подолы. Обида подкатывает, а еще начинаю злиться. Со звоном вынимаю из ножен шпагу (звук мне очень нравится). – Делов–то на пять секунд...
– Стой!! Зараза! – визжит София. Симона пытается вырвать у меня клинок. Я в недоумении отхожу.
На меня смотрят, как на врага. Да что не так?!
– Не нужно портить платье, Эрик, – говорит Симона, отцепляясь от моей шпаги. – Испортить–то любой дурак может, даже госпожа.
– Ах ты сучка!
– Ой, я не то имела ввиду! Простите, простите.
Начинаю смеяться. Симона, глядя на меня, яростно подавляет улыбку. Очередной визг Софии напоминает нам, что дело серьезное. Надо освободить девушку из капкана и при этом не повредить подол. Да, действительно, платье, наверное, стоит, как мой эренни. Тут есть, за что орать и злиться.
Пришлось возвращаться за инструментом.
– Ты держи ткань, а я разожму, – говорю Симоне с охапкой мелких инструментов в руках.
Мы принимаемся за дело. Капкан оказался медвежий, если бы попала нога, без перелома бы не обошлось. С помощью плоскогубцев и плоского напильника я справляюсь с нелегкой задачей.
София освобождается и начинает перебирать свой подол. Вскоре она визжит снова.
– Испортила! Подол в дырках! Он грязный! Так, Эрик, кто тут ставил капкан, говори? Чьи крестьяне охотились, кто их лорд. Давай выкладывай все. Хочу доложить графу Кюри о всех виновниках!
– Откуда мне знать, леди, – бормочу, звеня инструментом в ладони.
– Для тебя я госпожа! – визжит София.
– Да рыцарь я, баронет, кольцо вот, – бурчу и демонстрирую колечко Леонида на указательном пальце.
– А чего вы эр так вырядились? – не успокаивается леди. – Аль из тех шаек, что на наши земли залетают из Харта?! Маскируетесь небось друг от дружки?! Мы вас в прошлый раз предупреждали! Кюри обещал гнать в три шеи, если еще раз тут стычки устроите! Вам там полей для маневров, что–ли не хватает! Идиоты залетные!
– Может, вы тише будете говорить? – произношу с опаской. – А то капкан не зря тут стоит.
– И чего с капканом не то? – недоумевает Софья.
Умом совсем не блещет. Да и выглядит не старше меня.
– Медведи тут, – уже вмешивается Симона, глаза госпожи начинают увеличиваться. – Госпожа, может правда тише будете? Эрик, ты сможешь нас до охотничьего лагеря довести? Мы немного потерялись.
– Так, а где он?
– Знали бы, сами дошли, – огрызнулась София и стала озираться вокруг.
– Так, в лес мы зашли утром с востока, разбили лагерь где–то к полудню, – начала размышлять Симона. Она показалась мне умнее своей госпожи. – Следующим утром с госпожой умотали от графа, играя в прятки, на запад, или нет, на юг. В общем, мы бежали, бежали, бежали. И вот мы здесь. Это тебе чем–нибудь помогло?