– Дзынь! – Приборы загораются медленно, реактор тоненько гудит, накапливая энергию.
Голени сдавливают фиксаторы, даже через сапоги чувствуются механические клещи. Дышу животом, так как не чувствую свою грудь. В какой–то момент мне даже кажется, что я разучился дышать вообще. Конечности колотит от морозного холода. Теперь ручки гашеток мне кажутся горячими.
Вижу, что передо мной стоит Доминика. Она внизу, тяжело дышит. Не могу рассмотреть ее лица, только как меняется силуэт при дыхании. Слишком загрязнилось обзорное стекло. Птичье дерьмо, пыль, грязь, листья. Все это накапливалось, щедро ложилось сверху, пока мехар Леонида покоился в лесу.
«Как?!», врывается в мое сознание тоненький голосок маркизы.
Не обращаю на нее внимания, оно направлено только на запуск робота... Пошли обороты. Машина затряслась, приходя в движение. Шаг... робот скрипит, он еще не разогрелся, энергия не успела достичь в накопителях нужного уровня. Половина ее тут же уходит на шаг. Стоп... я должен ждать. Но не могу. Им нужна моя помощь. Клавдий и Джой в беде. Как я мог допустить мысль о том, чтобы бросить их?!
Доминика сторонится. А я делаю новый шаг, еще и еще. Представляю, что мое стекло чистое. Концентрация... стекло чистое, чистое... Ноги немеют. Сил на магию не осталось. Голова пульсирует, предупреждая, что готова лопнуть от перенапряжения. Ничего не видно!
«Очисть мне стекло! Доминика, ты слышишь? Помоги!»
Долго ждать не пришлось. В глаза резанула синяя вспышка, чуть было не ослепив меня. Да... маркиза злится. Но стекло стало лучше. Впереди дерево! Я успеваю в последний момент... Ускоряю обороты. Дышу пылью и паутиной, что настойчиво лезет в лицо. Нос зудит, а почесать не могу, руки заняты на гашетках.
Среди белых берез и дубов пробирается вражеский робот. Мне страшно, но я иду на него, и вскоре меня замечают. В мою сторону движется целых два исполина. Мехары первого уровня. Лишь это утешает... Щелкаю на гашетке боевой режим, затаив дыхание. Были дожди, мой робот лежал на открытом воздухе все это время. И все же руки исправно вынимают мечи из–за спины робота. Мимо меня проносится поток синей энергии, один мехар падает, пилот парализован, либо мертв. Снова магический удар, падает второй. Доминика не дает мне сражаться. Чувствую, как ею овладевает отчаяние. Вокруг еще много мехаров...
Накопители переменной энергии на трети. Я махаю рукой, огромный меч со звоном перерубает березу. Идем напролом! Со всех сторон на меня устремились роботы. Очередной показался слева. Тот самый, что вышел на дорогу. О Великие! Надеюсь, он не успел раздавить Клавдия!
Робот поднимает огромную стальную руку, занося меч и готовясь встретить меня. Бегу на него. Он бросает руку вниз, я блокирую одним мечом и наношу удар другим. Стекло вражеской кабины разлетается в дребезги. Робот падает на спину. Мчусь дальше, минуя деревья и балансируя на грани потери равновесия. Может быть, я и не искусный фехтовальщик. Но роботом управлять умею.
Меня окружают с трех сторон. Доминика позади расстреливает своими магическими потоками одного, затем другого. Третьего встречаю я. Она убедилась, что могу стоять один на один, и экономит силы. Умная женщина... Мехары первого поколения неуклюжи и медлительны... Очередной противник заваливается на бок. Я не стал ждать атаки, а просто пронзил робота в районе кабины насквозь. Конечно, не по–рыцарски. Это самое уязвимое место при фронтальной атаке. Я инженер, знаю все о мехарах. Изгибы, движущиеся сегменты, углы, повороты, мертвые и слепые зоны обзора. А главное, я знаю степень допустимой нагрузки на суставы и механизмы. Нельзя делать боковые удары под прямым углом. Вот на этом я ловлю очередного врага. В кабину прорывается едва слышный звон стали, когда он бьет наотмашь. Блокирую под нужным углом, и его рука выходит из строя. Добиваю врага и двигаюсь дальше.
Еще один мехар. Позади него я вижу второго. Он спешит, чтобы провести одновременную атаку. Напрасно, я бью по колену одним мечом, затем добиваю осевшего противника другим. Потрескавшееся зеркало заднего обзора показывает, что одного врага я не добил. Пилот смотрит на меня через разбитое стекло кабины, пытается застать врасплох. Но не тут то было! Я лягаю его ногой и валю на землю, затем вонзаю меч в тело пилота.
Во мне кипит ярость. Удар огромной силы приходится на плечо. Импульс отдает по нервам, позвоночник слабеет, если бы стоял просто, без фиксаторов, рухнул бы без сил. Пытаюсь определить степень повреждения, работая левой гашеткой. Я слишком увлекся и получил серьезное повреждение от другого робота. Левая рука перестала слушаться. Медлить нельзя. В ответ наношу скользящий удар. Поспешил... Синий всполох проскользнул между нами. Доминика добила противника своим ударом. Через стекло увидел, как корчится и сгорает пилот.
Остался последний мехар. Этот второго поколения. И в нем явно сидит лидер этого отряда. У этого кроме меча есть еще и щит. Он неспешно идет в мою сторону, оценивая ситуацию. А у меня всего одна рабочая рука.
Доминика бьет магией. Но поток энергии бьется о кабину, словно о барьер и рассыпается искрами. У пилота есть магическая защита! Я в панике. Моя грудь уже чувствуется, тело разогрето, и даже лоб вспотел. Спесь сошла, понимаю, что шансов нет.
– Ты достойный противник! – ревет пилот через усилитель. – Назови свое имя! Для меня будет честью биться с тобой!
Хотел было открыть рот, чтобы горделиво заявить о себе. Но заметил, как позади вражеского мехара мелькнули синие доспехи. Робот останавливается, готовясь к дуэли. Я тоже остановился, сердце колотится, от волнения дрожат руки. Не могу собраться.
С отчаянным криком, что в кабину доносится едва–едва, Клавдий бьет по ноге вражеского робота. Еще и еще, будто лесоруб работает топором. Мехар делает шаг и валится... Клавдий сумел–таки подрубить стальное сухожилие, а нагрузка доделала свое дело. Подходу и загоняю меч в спину. Давлю всем весом. И будто слышу, как хрипит и бьется в агонии пилот, попавший в ловушку. Акустика в кабине оставляет желать лучшего. А значит, это лишь мое воображение.
Прямо на меня летит что–то неизбежное. Зеленая энергия врезается в обзорное стекло. Кабина резко нагревается. Ощущаю, что все вокруг начинает плавиться и дымиться. Да, магия на меня не подействовала, иначе бы я закипел, как пилот в Тилисе. Но кабину энергия стала разъедать. Жар... что–то капает, обжигая кисти, боль невыносимая. Визгу, как резаный.
Вспышка света! Ветер... На миг я подумал, что скован. Зрение возвращается быстро, борясь с потерей ориентации. Вокруг лес. Вижу, как мой мехар стоит впереди, метрах в двадцати от меня, из кабины валит черный дым.
Опускаю голову, чтобы понять, что же удерживает меня? Эти бордовые рукава... Сижу в объятиях Доминики! Ее ручки быстро слабеют и теперь едва держат меня. Мой обгорелый походный мундир остывает. Обожженные кисти все еще горят, но боль понемногу затухает. Поднимаюсь, стряхивая ее хватку. Доминика без сил, сидит, прислонившись спиной к дереву и медленно моргает, улыбается уголком рта. Отдала последнее, чтобы вытащить меня из кабины. Я действительно поражен...
– Спасибо, – хриплю.
– Потом поблагодаришь, – неожиданно врывается дребезжащий голос позади.
Оборачиваюсь. Два человека в красных мундирах и плащах, седые, но бодрые на вид старики. Они скалятся и смотрят на меня своими зелеными глазами. Впечатление складывается, что они братья, рост и телосложение схожие, черты лица тоже. Даже злобные ухмылки зеркальны.
– На том свете поблагодаришь, – гогочет второй. – Червь? У тебя есть эренниевые часы?
Меня захлестывает недоумение, а следом горестное разочарование. Неужели все из–за них? Еще Кюри глаз положил на эти часы. Они не стоят стольких смертей. Злюсь, рву рукав, обожженная кожа болит и возмущается, снимаю часы и бросаю им под ноги. Один из них поднимает их самыми кончиками пальцев, рассматривает на весу.
– Он, – заключает маг. – Туллий не обманул.
– Мы не враги, – пищит позади меня маркиза, – Я была свидетелем резни в Коллегии, едва ноги унесла, у нас есть общий враг!