— Не так, — процедил Тоот. — Послушай, Вал, у меня к тебе особое поручение.
— Готов служить, господин маршал!
— Оставь это для парадов. Поручение секретное. О сути его распространяться нельзя даже среди руководства. Собери бойцов из разведывательно-диверсионной команды генерала Дрыма и выдвигайся в Беллу. Я дам тебе пакет для Атра. Если он вдруг откажется, массаракш, выполнишь мою, — Ориен скривился, — просьбу. Настоятельную просьбу — примешь командование мобильной группой на себя.
— Слушаюсь, господин маршал!
— Нам жизненно необходимо взять «языка» по должности не менее командира субмарины островитян. Живым и, желательно, не слишком помятым.
— Ого!
— Да, вот так вот. И как можно быстрее. Передай Аттайру мою личную просьбу.
— Я понял, командир!
— Мне очень нужен в Белле человек, на которого я могу целиком положиться. И учти, если во время работы вашей команды возникнет нештатная ситуация, не ждите приказа, действуйте по обстановке.
Странник и впрямь недоговаривал. Впрочем, он никогда и никому не давал всей информации, которой владел. Слишком драгоценна была скрупулезно, по осколкам добытая истина, чтобы отдать ее всю разом. Кроме того, надо было дать время отдельным частицам найти правильное место в общей картине. Он не стал делиться с Ориеном своими неутешительными подсчетами. Не потому, что хотел скрыть их от командующего. Просто и без них маршал Тоот был обескуражен свалившимися на него известиями. Подсчеты Странника действительно могли повергнуть в шок кого угодно.
Получалось, что на строительство флота было потрачено содержимое практически всех железных рудников Островной империи. И что экипажи кораблей вместе с армиями вторжения составляют едва ли не все ее боеспособное мужское население. А значит, это уже не просто война, имеющая своей целью мир на выгодных для победителя условиях. Это захват, нашествие, порабощение, великое переселение народов!
Странника бесила невозможность проверить свои предположения. Давным-давно необходимо было обзавестись надежной агентурой по ту сторону моря. Но где ты здесь отыщешь черноволосых, черноглазых, круглоголовых? Можно, конечно, использовать полукровок, вроде Чеглока. Но как продвинуть их к основным источникам стратегической информации в строго иерархическом обществе Островной империи, где смысл жизни каждого — проявить себя пред Воплощением Сияния Бездны на тверди Саракша и тем приблизиться хоть на ступень к императорскому дворцу?
На данный момент, когда в руках Странника были собраны все разведывательные и контрразведывательные структуры Метрополии, он был вынужден признать, что не может контролировать такой мощный источник угрозы для всего, что было сделано, что было выстрадано здесь, на континенте, в этом вывернутом наизнанку мире. Эта мысль вызывала тень недовольства на непроницаемом лице таинственного Странника и до жути бесила профессора Рудольфа Сикорски.
Он стоял у стенда с вогнутым континентом и живо представлял, как движутся к его побережью флоты Островной империи. «У них есть что-то, о чем я не знаю», — думал он. Число огромных боевых кораблей, требующих невероятного запаса топлива, обескураживало. По расчетам Странника выходило, что это количество раз в двадцать превышало все, что даже гипотетически могла создать Островная империя. Но корабли действительно существовали. Быть может, не все они находились сейчас в боевой готовности, но, без сомнения, программа строительства флота разворачивалась на всю катушку, а значит, у островитян имеются куда более мощные движители, нежели обычные, потребляющие нефть или уголь. Но какие?
И еще: как сообщил Феникс — единственный надежный агент, оставшийся еще со времен Эрана Последнего, будь он неладен, у флота имеется некое средство противодействия и ядерному оружию, а также в его состав включено несколько видов авианосцев. Неужели же там нашли средство подавления местных взбесившихся ПВО, которые сбивают все, что появляется в воздушном пространстве региона? Вопросы, один другого безотрадней, рождались в его голове, висели дамокловыми мечами. Целый лес дамокловых мечей. Ни на один из вопросов ни Рудольф Сикорски, ни Феникс не могли дать ответа. И лишь одно сообщение агента не вызывало сомнений: несокрушимая армада уже выдвинулась в сторону континента.
Аттайр глядел в класс, стараясь с первого раза запомнить лица и имена учеников. Они поднимались один за другим, называли себя и садились на место. И все это не спуская с нового учителя заинтересованно-настороженных взглядов. Им было внове, что учителем гимназии может быть не женщина, усталая и вечно захлопотанная, не тщедушный ученый сухарь, старающийся перебиться на учительских харчах после закрытия прежних академий, а такой суровый воин — косая сажень в плечах с твердым волевым лицом и жестким взглядом серых, как вечерний туман, глаз.