Вот, значит, сколь всесильна и слепа безраздельно правящая однобокая идеология — дурманит, ослепляет даже таких, как Луначарский.
И наконец: почему делами искусств и литературы в его наркомате долгое время ведал, решал, что и как именно надо, какой-то Коган с пиками усов, по свидетельству Маяковского. Кто был таков?
Справедливости ради надо сказать, что партия все же осознала свой полный провал с новой культурой и начала жесточайшую борьбу со всяким формализмом и утверждение реализма. Социалистического реализма, то есть мобилизующего, зовущего, вдохновляющего людей жить и творить во имя общего блага и светлого будущего СССР и всего человечества.
Но тоже чтоб ни влево, ни вправо ни шага, ни полшага — идеологизация и диктат оставались полнейшие и страшнейшие.
Потом партия пошла еще дальше: провозгласила, что по форме искусство может быть и национальным, если по содержанию оно социалистическое. То есть фактически разрешила и рекомендовала использовать национальные формы во всех видах творчества, и для большинства народов страны это стало великим благом и великим стимулом развития их собственных культур. В Азербайджане, в Грузии и среднеазиатских республиках появились национальные оперы, национальная драматургия, симфоническая музыка, балеты, станковая живопись и скульптура, многие малые народы обрели собственные письменные литературы.
Национальные формы в профессиональных искусствах приветствовались, вызывали постоянную настороженность и возражения только русские. Властям предержащим все время мерещилось в них какие-то великодержавие и шовинизм, которые, возможно, могут 314 как-то задеть (??) другие народы, и русским, только русским национальное в профессиональных литературе и искусствах неизменно и бескомпромиссно запрещалось и запрещалось.
НАКОНЕЦ-ТО!
Единственное, над чем большевики никогда не мудрствовали и не измывались, — это народное творчество. Считали, что коль государство народное, значит и любому народному художественному творчеству должна быть самая широкая и всемерная поддержка. Тем более что при совсем небольших соответствующих идейных коррективах в том же песенном, музыкальном или устном творчестве кроме великой пользы от них народу ничего не будет. Лишь удовольствия и радости. Как и ото всех прикладных искусств народных, которые только украшают жизнь и идейно людей никак не разлагают. Еще и разруха-то после гражданской войны не кончилась, а Наркомпрос уже собирал в Москве на разные смотры, конкурсы, выставки и конференции всякие народные таланты и коллективы: музыкантов, танцоров, песенников, сказителей, резчиков, гончаров, кружевниц.
Семидесятидвухлетняя Марья Дмитриевна Кривополенова, по персональному приглашению Луначарского, со специальным посыльным более полутора недель добиралась по полуразрушенным железным дорогам с родной Пинеги до Первопрестольной и два месяца выступала в разных тысячных концертных и небольших научных и специальных аудиториях с былинами опять с колоссальнейшим успехом. Многое из ее репертуара в институте литературы записали на фонограф, и эти бесценные записи сохраняются по сей день. Луначарский приглашал ее к себе домой и был буквально заворожен этой действительно вещей великой старушкой. Ей была положена академическая пенсия.
И Марфу Семеновну Крюкову — дочь Аграфены Матвеевны Крюковой, — тоже великолепную сказительницу и сочинительницу новых былин, опекали так же заботливо.
И новых старинщиков из династии Рябининых, первого из которых, как вы помните, записывали совершенно им зачарованные Рыбников и Гильфердинг.
И Василия Ворноскова из Кудрина опекали.
И дымковскую Анну Мезрину.
И городецких живописцев-красилей.
То есть то, что прежде делали лишь отдельные прозревшие подвижники и меценаты, взялось теперь делать новое государство, Советская власть. И сейчас уже не важно, в какой год, что именно содеяно в этой области ибо по-настоящему созидательных годов у Советской власти было ведь всего лет сорок-сорок пять, если вычесть разрухи гражданской и Великой Отечественной войной, — важно и поразительно, сколько все же успели-то!
В каждом городе и городке, в большинстве сел и во многих деревнях выросли или были где-то устроены оборудованы сотни тысяч домов культуры, клубов, дворцов, библиотек, изб-читален. И в каждом доме культуры и клубе работали разные кружки и самодеятельные коллективы: музыкальные, танцевальные, хоровые, драматические, художественные, фольклорные, технические, всяческих ремесел.