Углублённый в героические мысли капитан и еле живой от боли кадет не заметили, как за их спинами выросли две тени. Два удара, и два тела упали на землю. Человек перевернул одного, второго, выдвинул на пару миллиметров вперёд нижнюю челюсть и тихо сказал спутникам: "Это не он". Говорил он так, как будто одновременно жевал жвачный пакет.
Нападавшие развернулись и исчезли. Они были одеты в сине-коричневые куртки и коричневые штаны, на двухцветных сине-коричневых шлемах красовался знак - стилизованный крест, покрывающий массивный круг на горизонтальном постаменте. Но в отличие от фанатиков, на левом плече у них можно было рассмотреть различные комбинации из квадратиков, треугольников, кружков и прочих геометрических фигур непременно белого цвета. Комбинации соответствовали званиям в частях специального назначения Верующих в Господа.
Силач нёс Ника на руках перед собой, голова мальчишки безжизненно болталась. Алекс прикрывал отход, с особым вниманием поглядывая в сторону залежей мёртвых фанатиков - вдруг кто-то из них случайно выжил? Прорываться в сторону границы разведчик постановил на последнем не взорванном армейском спидере как транспортном средстве более надёжном по сравнению со штатским дынным миниспидером.
В разгромленном лагере и его окрестностях лежали неубранными сотни трупов - кадеты, офицеры, гражданские, фанатики... Пусть это прозвучит цинично, но Алекс о них не думал. Может быть, сердце мальчишки ожесточилось год назад после страшного разгрома сильфонтской колонны и ещё более жуткой смерти виновных в этом спартанцев. А на самом деле, может быть, всё дело в том, что мысли юного разведчика занимал умирающий брат. Вслух Алекс никогда бы не признался, а подглядывать внутрь его сознания было бы неприлично.
Силач раскрыл транспортный шлюз спидера и посторонился, давая дорогу Алексу и его ноше. Но зайти внутрь Алекс не успел. Хлопок, запах жареного мяса и озона и сдавленное мычание лысого здоровяка-дронийца, севшего на землю и с детским удивлением рассматривавшего то место, где должна была быть его правая рука - должна, но оторвалась после меткого выстрела. Страшный человек хиванец не только не стал садиться со спартанскими диверсантами в миниспидер братьев, чьи обломки смешались с обломками восточной стены, но и успел позаимствовать "восьмёрку" у кого-то из убитых русентийцев.
Минута-другая, и Силач свалится от болевого шока и потери крови. Если хиванец возобновит соревнования по софизму, то Алекс останется с ним один на один.
Разведчик повернулся нарочито медленно и внешне как ни в чём ни бывало спросил:
- Я положу его? - кивок на Ника.
- Нет! Ты отдашь его мне!
- Ты догадался?
- Да! Странное - мальчишка.
- А ты умён, хиванец. Ты ведь нарочно не сел в минис...
- Минис?
- Миниспидер. Учи наш язык лучше, на разговорных оборотах засыпешься. Так ты догадался, что я не отпущу минис из лагеря?
- Не люблю использовать незнакомые мне вещи. Пять шагов вперёд, нагнись и аккуратно отпусти странного мальчика на землю!
- Ты не стреляешь в меня, потому что боишься зацепить Ника? Я угадал? А ты не боишься направлять на меня незнакомое тебе оружие?
- Что? - хиванец впервые за всё время короткого разговора, в котором противники не произносили, а буквально тараторили слова, проявил признаки растерянности. Внезапно он вспомнил во всей красе, что случилось со спартанцами, рискнувшими дотронуться до "восьмёрки" разведчика русентийцев, погибшего у кратера Гарланда. Но ведь здесь, в лагере, такого не повторялось, да и самоподрыв личного оружия стал бы для Алекса и его друзей самоубийственным?
Хиванец был прав и неправ. Механизм самоликвидации в свои "восьмёрки" закладывали обычно только разведчики, и то не всегда. Цепляя противника словами, Алекс в то же время отдавал экземпляру личного оружия, попавшему в руки врага, мысленные команды на исполнение хоть какого-либо защитного действия, но пока не преуспевал. Майор Коврадский, снаряжая кадетов в поход, сэкономил буквально на всём и по возвращению в Югопорт его ждал бы трибунал - непременно ждал, если бы майор не погиб в первом бою с фанатиками.
Надо признать, что Алекс был близок к отчаянию. Обернуть "восьмёрку" хиванца против него самого не получалось, время утекало, Силач был почти в обмороке, усыплённый Ник медленно умирал на руках у брата. Оставалось единственное - сделать вид, что подчинился приказу врага, и решиться на личную схватку. Алекс шагнул вперёд... Между разведчиком и хиванцем вспыхнул белый луч импактора, хиванец и русентиец отскочили назад, подальше друг от друга и поближе к укрытиям и повернулись в сторону новых противников - трёх или более десятков беливерских спецназовцев. Элитные бойцы фанатиков стреляли из импакторов беспорядочно, но непрерывно. Их командир довольно улыбнулся - сражение при лагере "Загранское озеро" подходило к логическому завершению, и обладателем суперприза становились Верующие в Господа.
Внимание Алекса было приковано к Нику и Силачу, которых нужно было укрыть от шквальной бомбардировки заряженными частицами. Оправдание слабое, но единственное. Оправдание, потому что юный разведчик пропустил пренеприятнейший подарок от хиванца - очередь из "восьмёрки", влетевшая в раскрытый транспортный шлюз спидера. Хлопки, запах... "Как неудачно!" - пронеслось в голове у парня. Хиванец сумел повредить что-то из оборудования спидера, и теперь беспомощная машина транслировала одному лишь Алексу доступный аварийный сигнал: "Движение невозможно!". Разведчик, наверное, смог бы устранить неисправность, но не под лучами импакторов, прошивающими учебную броню спидера и с каждой секундой повышающими внутри транспортного средства фон.
Алекс забросил Ника под спидер, потом затащил туда почти бессознательного от боли дронийца. Тащил пятками к беливерам и лицом вниз, как и написано в военных учебниках Русенты, минимизируя радиационное воздействие на мозг, брюшную полость и гонады. Ступни Силачу, вероятно, отнимут в госпитале, но биопротезы русентийских докторов почти совершенны, да и до госпиталя ещё требовалось дожить.
Вытащив брата и друга на другую сторону спидера, Алекс открыл ответный огонь - навесом, по показаниям персонального сенсора, одновременно прислушиваясь к тому, что происходит в направлении хиванца. Тот также огрызался по беливерам, но реже русентийца, хотя и столь же удачно. Судя по всему, для хиванца опыт обращения с "восьмёркой" был не первым - деталь, полезная для обшей информационной картины, но абсолютно ненужная в данный конкретный момент.
Экс-дронийцу Алекс вколол полный набор медикаментов и одним движением прижёг культю, остановив кровопотерю. Лекарства и крепость организма Силача помогут ему сохранить сознание ещё на сколько-то минут, но дальше заработает наркотик, и лысый здоровяк уснёт так же, как и Ник. Но за эти минуты трое наших героев должны успеть укрыться на удалении от спидера, и Алекс попытается применить свой коронный приём - подорвать машину, уничтожив всех или большинство нападающих. Таков был план.
- Капитановы пятки! - Алекс бессильно выругался. Казалось, он наконец заплачет. С той стороны, куда они хотели отойти или, скорее, отползти, сенсор показал три десятка новых враждебных точек. Спецназовцев становилось всё больше, и они окружали свои жертвы. Ещё одна группа приближалась к месту, где спрятался хиванец. Последнее остававшееся свободным направление тоже перекроют с минуты на минуту.
- Всё-таки нас достали, Силач! - разведчик виновато посмотрел на раненого товарища, продолжая при этом вести навесную стрельбу. Беливеры заплатят за победу дорого, половина первой из атаковавших групп уже отошла к высшим силам, если таковые существовали в действительности, а не в воображении Годвинсон. Но у спецназа явно были резервы, и новые противники занимали места убитых.
- Ч-ч-ч-что это? - с трудом прохрипел Силач. Мальчик скосил взгляд на сенсор, куда показывал раненый, и обомлел.