В аэрокосмическом комплексе Кондратию пришлось снова морщиться, и не единожды. Толпы народа со всей Русенты, очереди к транспортной сети... Короче говоря, пришлось платить и платить, покупая привилегированный проход. "М-да, один полёт в Островград обойдётся мне в десять командировок к хиванцам", - мрачно размышлял историк, удобно устроившись в пассажирской кабине транспортной капсулы типа "Люкс++". Уровень комфорта в капсуле мог поразить воображение даже такого небедного человека, как Каратов. Цена тоже поражала - но другой свободной капсулы, которую не пришлось ожидать более получаса, просто не было.
Небольшой, но уютный особнячок, куда направлялся наш герой, стоял в кварталах для местных на краю Островграда. В цветнике перед входом возилась молодая женщина - точнее, ювенилизированная, или, как их здесь называли, обновлённая. В кресле дремал старик, ещё крепкий, но уже обязанный задумываться, как скопить кредиты на очередное омоложение.
- Он всегда немного тормозит. Я уже снова ягодка, а он всё ещё боровичок, - улыбнулась историку женщина. - Проходите, мы ждали вас.
- Рад познакомиться лично, госпожа... э-э?
- Называйте меня так, как мне привычнее всего - Стерёга. А мой бирюк охотно откликается на фамилию Филимонов.
Лёгкие закуски, прохладительные напитки, свежие фрукты из собственного сада, вежливое предложение остаться до вечера и попробовать рыбы, столь же вежливый отказ со ссылкой на занятость. Всё, теперь можно и поговорить о причине визита.
- Как я вам уже писал, я историк, специализируюсь на хиванцах. Ищу свидетельства их военного сотрудничества со спартанцами в период... м-м-м, скажу по-простому, лет двести назад.
- Один-то точно сотрудничал, - отреагировал Филимонов.
- Да? - неожиданно быстрое подтверждение зацепки, кажется, Кондратия не обрадовало. Наоборот, слова старого разведчика явно создали историку какую-то помеху. Но он решил не сбиваться с составленного заранее плана беседы.
- Очень интересно, и я надеюсь, вы мне подробно расскажете об этом. Ваше свидетельство очень важно. Но у меня по ходу работы возник дополнительный вопрос. Вы ведь были знакомы с братьями Звара?
- Ах, вот оно что, - протянул Филимонов.
Старик не спеша достал покрытую затейливым узором коробочку (редкая вещь! из дерева!), открыл, вытащил сигарету (настоящая бумага! табак!), неторопливо размял её пальцами, подключил нейтрализатор и затянулся. Историк терпеливо ждал.
- Папа, ты куришь? - попыталась разрядить сгущающуюся атмосферу Стерёга. В ответ Филимонов улыбнулся, а вот Кондратий посмотрел на девушку недоумённо. Смысл шутки был понятен только его собеседникам, историк её не знал, не его период.
- Да, можно так считать. Были знакомы. Я был в дальнем выходе под начальством Алекса Звары.
- В Сильфонте? Бывшей дронийской базе?
- Да, и там же встретил мою жену. Будущую жену. Так что, она тоже видела Алекса.
- Видела?
- Разговаривала. И даже нюхала, - вмешалась Стерёга.
- Выход был неудачен. Погибла целая колонна людей.
- Беженцев. Ну да, людей, - поправился Филимонов после того, как супруга ткнула его в бок острым локтем. - Комиссия не нашла в действиях Алекса... Алекса Звары грубых ошибок или умысла, нас не наказали.
- Наградили?
- Не наказали.
- И в этой истории, как мне удалось построить гипотезу, присутствовали спартанцы и хиванцы. Действовавшие совместно?
- Хиванец. Один хиванец. О нём я и хотел вам рассказать. Мы так поняли, что вы за этим и приехали.
- Да-да, конечно, обязательно вас послушаю, но можно ещё один дополнительный вопрос? Алекс Звара вывез из Сильфонта мальчика-беженца Ника, сделал его своим братом, а он оказался шпионом Улья и был разоблачён и казнён.
- Мы слышали об этом, но только слышали. Никто из нас Зваров после выхода не видел. Ужасно, но что поделать? Никто не подумал бы, что восьмилетний мальчик - шпион.
- Хиванцы практиковали засылку детей к противникам, чтобы те вырастали, встраивались в общество и вредили. Но шпионом оказался и сам Алекс, его казнили вместе с его названным братом.
- Да, и об этом мы тоже знаем. Но в чём ваш вопрос-то? Пока вы не спрашиваете, а повторяете известные вещи.
Историк облизнул губы. От чего-то они пересохли, несмотря на обильное питьё. Руки парня слегка дрожали. Чувствовалось, что он подходит к главному.
- Вы не думаете, что это была судебная ошибка?
- Нет, разведка не ошибается. К тому же, как говорилось в материалах дела, раскрытых обществу, братья Звара способствовали тяжёлому поражению на юге, когда погибли десятки кадетов.
- Времена меняются, некоторые дела пересматриваются задним числом, и видно, что разведка не всегда была безгрешна.
- Чушь! - Филимонов был раздражён намёком на халтуру его бывшей организации. - Вредная чушь! Не знаю, зачем это делают. Наверное, взятки, пора полиции заняться этими "разоблачителями", - последнее слово старик произнёс с максимально возможным презрением. - Разведка не ошибается.
- Послушайте, господин Каратов, - вновь вступила в разговор Стерёга. - Вы явно хотите нам что-то сказать, но при этом бродите вокруг да около. Я была дронийкой и беженкой из Сильфонта и могу выбрать для вас другой язык, если обычная вежливость вам не доступна. Короче, чубзик, спикай что надо или проваливай отседа!
Как ни странно, Кондратий после вмешательства Стерёги облегчённо вздохнул. Возможно, он действительно нуждался в добром пинке, чтобы перейти к основному делу.
- Хорошо, поспикаю. Итак, я не клон.
- Ну, поздравляю, наверное... Мы как бы тоже не они...
Смущение Филимонова станет более понятным, если взглянуть на ситуацию с клонами в Русенте в целом. Большую часть населения составляли клоны. Точнее, клоны и их потомки, но последних всё равно причисляли к клонам. Без клонирования, в особенности, без новых, относительно недавно разработанных и внедрённых его механизмов, взрывной рост населения государства стал бы невозможен - а правители Русенты добивались именно его.
Конечно, какая-то небольшая часть русентийцев сохранялась в чистоте биологического процесса человеческого воспроизводства - они сами не были клонами, и среди их предков ни одного клона не имелось. В разговорной речи их иногда называли оригиналами, официальная пропаганда внушала вариант "неклон", или, в порядке исключения, "не клон". Любые попытки оригиналов настаивать на своей исключительности пресекались полицией жесточайшим образом, в умы людей с детства вдалбливался тезис о том, что "клон" и "неклон" не более чем мелкое незначительное различие, менее важное, чем, например, разница в росте или цвет глаз.
Поэтому человек, пролетевший пол-Русенты лишь для того, чтобы тайно признаться другим неклонам в том, что он неклон, выглядел как жертва Капитановой длани. Это в лучшем случае. Филимонов начал сомневаться, а здоров ли психически их странный гость. У Стерёги, как девки боевой, сомнений уже не было, и она приготовилась к заключительной фазе визита, а именно, к выпроваживанию Кондратия за порог - вежливо, если получится.
- Подождите, не спешите, - историк инстинктивно выставил перед собой ладони. - Я не закончил.
- У нас, у историков, - продолжил Кондратий, торопясь высказаться, пока его не вышвырнули вон, - есть профессиональная забава, восстанавливать свою родословную. Кто сделает это глубже и полнее, тот и победил.
Каратов, как следовало из его быстрого рассказа, не избежал участия в подобных соревнованиях. К некоторому своему удовлетворению, он легко вычислил генеалогическое древо примерно до момента внедрения технологий клонирования, и подтвердил для себя, что он не клон. Но потом Капитан дёрнул его зайти в изысканиях дальше в прошлое, что оказалось уже непросто. И всё-таки Кондратий добился результата. И какого!