Выбрать главу

Язон не удержался и обиженно проговорил:

– Вообще, меня всегда учили, что в присутствии друзей не разговаривают на непонятных им языках. Этот тип, что, не владеет эсперанто?

– Ну, извини, – традиционно начал Крумелур. – Не знаю, как у него с эсперанто. Просто меня учили, что есть такое понятие – «коммерческая тайна». И обижаться тут не на что.

– Ах вот как! – вспылил Язон. – Но я же не спрашиваю, сколько денег он тебе привез. Я прошу пересказать общедоступными словами хотя бы самое главное, допустим, охарактеризовать вкратце обстановку. Неужели вы не обсудили с ним нападение на корабль. Ведь он же мог рассказать что-то новое по этому поводу.

– Мог, – спокойно согласился Крумелур. – Но не рассказал.

Язон решил, что над ним издеваются, и готов был уже закричать, когда Крумелур все так же спокойно добавил:

– Мой мэхаутский друг просто подтвердил мою догадку и одобрил принятое решение. Этих убийц следовало уничтожить.

Язон шумно выдохнул и спросил обессиленным голосом:

– Ну, а дальше-то нам ничто не угрожает? Крумелур, почему я должен все из тебя вытягивать, как на допросе?

– Не знаю, – ответил тот, – но дальше я попрошу вас выйти в кривопространство и брать курс на Моналои. Звездные координаты уже переданы Мете. Возражений нет?

– Нет, – ответил Язон, по старой привычке прикрывая глаза и массируя пальцами виски.

У него уже давно не болела голова от обычной усталости и нервотрепки, но привычка сохранилась. Сейчас он просто утомился вести дискуссию со слишком невозмутимым собеседником и думал только об одном: «Скорей бы уж прилететь».

К счастью, при этом разговоре не было Керка. Он еще накануне принял волевое решение: обитатели Мира Смерти будут сражаться, будут помогать моналойцам за соответствующую плату. Все остальное – ненужные пока детали. А дальнейшее общение с самоуверенным Крумелуром только портило Керку настроение. Значит, лучше избегать такого общения по возможности. Пусть дипломатией занимается Язон, наукой – Арчи. А настоящие пирряне приступят вскоре к своему обычному делу. Они будут воевать.

Глава пятая

На планету садились ночью. Космопорт сиял разноцветными огнями, но вокруг наблюдалось совсем немного светящихся объектов. Россыпь золотистых окон в аккуратных жилых домиках, фонари вдоль очень прямых и гладких, судя по блеску, дорог, да нескольких мерцающих в темноте крупных сооружений, вероятнее всего, промышленного назначения. Дальше до самого горизонта простирался сплошной непроглядный мрак. То ли в местном городе не принята была ночная жизнь. То ли никакого города здесь вообще не было, а существовал лишь этот маленький посёлочек вокруг космопорта. Второе представлялось более вероятным. Все-таки Моналои считалась аграрной планетой. Точнее, так ее представил пиррянам сам Крумелур. Однако космопорт, во всяком случае с высоты птичьего полета, выглядел в чем-то пошикарнее кассилийского Диго или клиандского Голденгейта. К разгадке такого противоречия Язон предполагал вернуться позже и без посторонней помощи. Игра же в вопросы и ответы с Крумелуром утомила его сверх всякой меры.

Роскошные интерьеры космопорта ни в чем не уступали его внешним архитектурным достоинствам, а удобство бегущих дорожек, робобаров и всевозможных ненавязчивых устройств автоматического контроля для прибывающих пассажиров вполне сочеталось с новейшими конструкциями взлетно-посадочных площадок. За созерцанием всего этого технического великолепия как-то подзабылось первое почти шоковое впечатление, оставшееся у пиррян от посадки на Моналои. Бесстрастные внешние датчики в один голос сообщили им, что по ту сторону брони крейсера температура воздуха, пригодного для дыхания, двадцать четыре градуса ниже нуля по Цельсию, а с неба сыплет обильный снег, состоящий из чистой окиси водорода, то есть, попросту говоря, воды. Неужели именно при такой погоде вызревают здешние деликатесы?

Но в действительности еще более важным был вопрос, зачем они вообще покинули корабль, для чего Крумелур попросил высшее руководство Пирра, то есть Керка, Мету, Язона, Бруччо и Стэна следовать за ним. В общем-то, было естественно, что на своей планете распоряжаться будет он, но манера Крумелура объяснять все самое важное в последний момент, да и то, если об этом спрашивают в лоб, уже начинала раздражать не только Язона, но и пиррян. А раздраженные пирряне – это явление очень опасное. Пришлось-таки взять Крумелура за рукав и отведя чуть в сторону, провести с ним воспитательную работу, дескать, пора бы уж, дружище, разъяснить поподробнее, куда нас тащат, иначе у кого-нибудь могут не выдержать нервы, и тогда, сам понимаешь… Крумелур понял, и любезно сообщил: