– Бессмысленно, – отозвался Стэн. – Никаких эмоций. По джунглям наносить удары сейчас гораздо интереснее.
Остронаправленные пучки физиомагнитных лучей повышенной мощности были последним совместным изобретением Стэна и Арчи. Оба остались страшно довольны друг другом. Арчи гордился самой идеей гуманного оружия, не уничтожавшего, а лишь гипнотизировавшего животных, а Стэн чисто по-пиррянски получал удовольствие от уникальной точности, силы и быстродействия нового облучателя.
А вот коренное население Мира Смерти, то есть бесконечно меняющиеся злобные твари всех мастей вновь вели себя необъяснимо и непредсказуемо. Они вдруг практически оставили в покое и шахты, и город Открытый, и исследовательский центр, а также разросшийся и ставший, можно сказать, оживленным космопорт имени Велфа. Пирряне теперь принимали у себя даже торговые корабли, поэтому Керк иногда грустно шутил, что, если дело и дальше так пойдет, скоро начнут принимать туристов. И Язон, дурачась, придумал парочку-другую аттракционов. Как то: плавание на перегонки с ланмарами и дюжиногами в теплом океане под непрерывным снегопадом; наблюдение за вулканом, извергающимся в непосредственной близости от прогулочного морского катера с экскурсантами; и – для любителей самых острых ощущений – проход через джунгли без огнестрельного оружия, с мачете в правой руке и арбалетом в левой. Можно наоборот (в зависимости от пожеланий клиента).
Но шутки шутками, а пиррянская живность действительно ни с того ни с сего начала свирепствовать именно в джунглях. На планете словно возникли внезапно государственные границы. Звери как бы заявили официально, мол, на своей территории делайте что хотите, а на нашу, исконную, в родные джунгли – не пустим. И потомкам первых колонистов Пирра пришлось покидать самые старые фермерские поселения, просуществовавшие едва ли не четыре столетия. Бывшие «жестянщики» не сумели в свое время переломить себя и уйти в леса, предпочли жить на иных планетах, зато теперь бывшие «корчевщики» вынуждены были перебираться именно в город. Дикие джунгли отовсюду грозили гибелью.
И только Накса со своей гвардией лучших говорунов еще держался. Их пока не трогали. Телепатический контакт, который эти люди умели устанавливать со зверьем, позволял остановить практически любую агрессию. Однако жизнь Наксы и его учеников стала совсем несладкой. Жизнь в постоянном напряжении, в непрерывном ожидании неприятностей, в готовности каждую минуту собрать все силы и продолжать борьбу.
Так затянувшийся эксперимент по выживанию на Мире Смерти перешел в новую, странную, противоречивую фазу, поставившую с ног на голову многие привычные представления пиррян. В целом, конечно, жить стало легче, но вообще-то после грандиозного сражения, которое устроили на Пирре незадачливые флибустьеры, после почти раскрытой загадки Эпицентра многие ожидали совсем другого поворота событий. Нет, Мир Смерти оставался миром смерти и не скупился на страшные сюрпризы для всех людей, рискнувших жить на нем.
И Язон уже отчетливо видел, что здесь, на Пирре, несмотря на все происшедшие изменения, все равно еще многие годы в лучших традициях этой планеты будут растить и воспитывать профессиональных борцов за выживание, доблестных воинов, готовых сражаться за справедливость в любой точке Галактики. Да и на смену таким отчаянным инопланетникам, как Язон или Арчи Стовер, придут новые гениальные авантюристы, новые фанатики науки и новые любители грандиозных социально-экономических проектов. А всевозможных загадок, и просто работы хватит здесь на всех. И надолго.
Сейчас они кружили по околопланетной орбите на небольшом пиратском крейсере «Гранисо», слегка переделанном из чисто военного в многопрофильный корабль, в том числе и для научных исследований. Проводилась очередная серия экспериментов над природой Пирра. Для Арчи это, конечно, была попытка сделать весьма серьезное открытие. Для Стэна – почти обыкновенный бой, ну, с параллельным испытанием нового оригинального оружия. А Язон считал, что уж скорее это санитарно-гигиеническая операция. И ему даже было немножко скучно.
После ничем не порадовавших слов Меты относительно Эпицентра, после короткого диалога между Арчи и Стэном Язон откровенно зевнул и поинтересовался, когда же они все-таки сделают перерыв и пойдут обедать.
Мета хотела что-то ответить, но тут-то и выяснилось, что обедать придется не скоро. Рутинное однообразие внизу, на планете, неожиданно дополнилось весьма экстравагантным явлением сверху, то есть возникшим из космической пустоты. Пилотировавшая крейсер Лиза включила сигнал общей тревоги, так как в недопустимой близости от их корабля, а строго говоря, и от самой планеты вынырнул из кривопространства неизвестный объект.
Управляющий звездолетом человек ведет себя таким образом в трех основных случаях. Либо если он полицейский или сотрудник иной спецслужбы и имеет разрешение на подобные фортели. Либо если это некто, спасающийся бегством (от полиции, от преступников, от стихийного бедствия). Либо, наконец, если у этого космического странника что-то не в порядке с техникой джамп-перехода, причем, сильно не в порядке.
Звездолет не пытался скрываться или маскироваться. Его изображение было очень четким на экране, а уже через несколько секунд, члены экипажа сами вышли на связь, спеша развеять все подозрения, возникшие относительно их целей.
– Detta vi komma in banan runt Pirrus?[1] – последовал первый вопрос.
– Да, вы не ошиблись адресом, – ответил Язон, единственный кто был способен воспринять смысл фразы на ломаном шведском языке.
Он сразу предложил для общения родственный, но более знакомый ему датский.
– Очень хорошо, – удовлетворенно откликнулись с корабля, переходя на датский. – Мы представляем руководство планеты Моналои, шаровое скопление М39 в центральной области Галактики. С кем имеем честь беседовать?
– Вам повезло. На связи непосредственно Язон динАльт, – сообщил Язон динАльт без ложной скромности. – Вам что-нибудь говорит мое имя?
– О, да! – неприкрытая радость зазвучала в голосе говорившего. – Вы не могли бы прямо сейчас пристыковаться к нашему кораблю. Нам необходима помощь.
– Ты говоришь с ними на датском? – смутно припоминая что-то спросила Мета, едва почувствовала паузу в разговоре.
– Молодец, дорогая, ты делаешь успехи в языках. Вначале эти люди объяснялись по-шведски, но с ним у меня хуже. А вот теперь на вполне приемлемом датском они просят стыковки.
– Ну уж нет! – резко возразила Мета. – Однажды с тобой уже вступал в переговоры некий «датчанин» с Кассилии. Чем это кончилось, лучше не вспоминать. И вообще, все что касается планет приполярного региона, до добра не доведет.
– Не могу с тобой согласиться, – спорил Язон. – И вообще, причем здесь Кассилия? Люди из центра Галактики, просят о помощи, «Гранисо» – достаточно хорошо оснащенный корабль, и, наконец, нас тут шестеро. Чего бояться?
– Интересно послушать, – проговорила Мета. – Язон динАльт учит пиррян смелости.
А потом добавила в задумчивости:
– А вот понимают ли они меж-язык? Как думаешь?
– Нашего разговора они сейчас точно не слышат, если ты об этом, – ответил Язон.
– Я не об этом. Просто не нравятся мне эти «датские шведы» из центрального шарового скопления. Откуда они там взялись? Уточни, пожалуйста, о какой помощи идет речь. Во всяком случае, нашего ответа ждут они пока терпеливо и спокойно – на пожар в капитанской рубке не похоже.
– Помощь нужна вашему кораблю? – поинтересовался Язон, не торопясь экспериментировать с языками.
– Нет, помощь нужна нашей планете. Мы подверглись нападению неизвестной, но очень серьезной силы. Боимся, что кроме пиррян никто не справится с нею. Мы готовы показать вам наши записи и рассказать все подробно, если вы пойдете на стыковку.
Язон взял еще один тайм-аут и перевел все это Мете.
– Кажется, пора советоваться с Керком, – предложил он в заключение.
При упоминании о «неизвестной, но очень серьезной силе» пистолет Меты с исправностью хорошо отлаженного механизма прыгнул в ладонь, а в красивых голубых глазах сверкнул знакомый блеск охотничьего азарта.
Ясно было: и Керк прореагирует примерно так же. Ведь пирряне, привыкшие за последние годы к путешествиям, вновь как-то слишком засиделись на родной планете. А она не то чтобы сделалась теперь совсем благополучной, но после всего случившегося представляла явно слишком уж скромную арену борьбы для таких опытных и неистовых воинов, какими были обитатели Мира Смерти.
– Предлагаю другой сценарий, – объявила Мета. – Если помощь нужна целой планете, нельзя обсуждать подобный вопрос на бегу, второпях. Пусть садятся на Пирр. Мы способны встретить их по-людски и во всем детально разобраться. Переведи, Язон.
И предложение было принято. Оба корабля взяли направление на космопорт имени Велфа и стали снижаться параллельным курсом. Язон предупредил диспетчерскую службу, Керка, которому изложил вкратце суть дела, и – специальным шифросигналом – капитана Дорфа на «Арго». Линкор теперь держал под прицелом звездолет чужаков на случай любых непредвиденных действий с их стороны. Знакомство с космическими пиратами отучило благородных пиррян от привычки мерить всех по себе. Теперь они уже знали, что просьба о помощи может быть и коварной ловушкой и просто началом агрессии.
Но все обошлось. Если не считать, что по ходу приземления, Арчи вдруг воскликнул:
– Какой неожиданный всплеск активности в Эпицентре! Колоссальный всплеск, ребята. Он фиксируется даже на таком расстоянии и под неудобным углом. Ох, как было бы кстати оказаться там сейчас как можно скорее, непосредственно над самой точкой…
– Нет, Арчи, сейчас нельзя, – возразил Язон жестко, и Мета, разумеется, кивнула, поддержав его. – Ну, направь туда какое-нибудь небольшое суденышко со своими ассистентами. А тебя самого я попросил бы остаться с нами. Подозреваю, что будет интересно. Давненько к нам не наведывались подобные гости.
– А если этот всплеск связан как раз с прибытием гостей? – предположил Стэн.
«Молодец! – подумал Язон. – Не зря его считают одним из лучших ученых на Мире Смерти».
А вслух ответил:
– Возможно и такое, но тогда тем более важно нам всем быть рядом с гостями, а не где-то еще.
И быть с ними рядом оказалось совсем не лишним. Во первых, легкий но очень современный и прекрасно вооруженный крейсер, заслуживал внимания при ближайшем рассмотрении. Впечатление создавалось такое, что он совсем недавно ушел из-под обстрела. Даже нет, не так! Можно было подумать, что его испытывали на жаропрочность и специально макнули в расплавленный металл с температурой в несколько тысяч градусов, а гравимагнитная теплозащита вроде и сработала, да недостаточно хорошо.
– Не многие из его пушек готовы сейчас к бою, – заметила Мета. – Будет весьма интересно узнать, кто это их так отделал. Вот только не понимаю: если беда случилась на планете, зачем было лететь через все межзвездное пространство на этом корабле-инвалиде?
Такое весьма логичное рассуждение оказалось прервано более чем странной выходкой пиррянских тварей. Животные действительно давно оставили в покое и космопорт, и местные корабли, и даже торговые звездолеты, залетавшие на Пирр то и дело. Представители фауны, пройдя через очередные мутации, перестали реагировать на радиоволны и прочую техногенную чепуху. На новом этапе развития они вели чисто биологическую войну в джунглях, атакуя остатки человеческого общества, посягнувшего на их привычную среду обитания.
Теперь же откуда не возьмись в небе появилась огромная стая шипокрылов и когтистых ястребов – вперемежку. А очень скоро к ним подключились шустрые группы рогоносов, иглометов и шипастых гекконов. Вся эта нечисть дружно ринулась на приземлившийся чужеземный крейсер, ну и пиррянскому кораблю, как очутившемуся рядом, заодно досталось.
Так что и члены экипажа экс-пиратского крейсера «Гранисо», и дежурные сотрудники космопорта, растерялись всего на какую-нибудь долю секунду. А потом мигом освежили в памяти слегка подзабытые приемы отражения массированных атак на земле и с воздуха. Меж тем осатаневшего зверья собралось так много в одном месте, что даже прилетевшие на универсальной шлюпке Керк и Бруччо успели пострелять немного. В итоге убитых и даже раненых к, счастью, не было, а вот насмерть перепугавшиеся обнаружились. Во всяком случае, такой вывод напрашивался. Ведь трое прилетевших долго не хотели покидать свой корабль.
– Вот потому-то, будучи изрядно наслышаны о вашей сумасшедшей планете, – объясняли они в микрофоны громкой связи, – мы и предлагали встречаться на орбите. Нам даже объясняли где-то, что вы как правило, и не пускаете к себе никого. Из соображений безопасности. Правильно?
– Было такое, – согласился Керк. – Но теперь времена переменились. Милости просим на вполне гостеприимную планету Пирр. Путь для вас расчищен.
– А кстати, – добавил Язон, сочтя нужным акцентировать внимание на этом. – Подобной бойни в космопорту у нас уже много месяцев не было. Считайте, пиррянские зверушки именно на вас решили так прореагировать. Нет никаких предположений, почему?
Вопрос прозвучал ядовито. И гости надолго замолчали. Язон уж было решил, что они сейчас дадут аварийный старт и улетят от греха подальше, как преступники, пойманные с поличным. Но это было бы слишком глупо, с какой стороны ни посмотри. И гости, наконец, ответили. Причем, похоже, совершенно искренне.
– Еще бы ваши животные не кинулись на этот несчастный крейсер! Ведь вся его броня покрыта слоем застывшей вулканической лавы, в которой растворено… Мы сами не знаем что. Но именно лава является естественной среды обитания для тех самых монстров, что терроризируют сейчас Моналои. Мы специально прилетели сюда на пострадавшем корабле, чтобы вы могли посмотреть на результат их атаки. Иначе еще и не поверили бы…
– Вот как! – удивленно выдохнул Арчи. – Высокотемпературная форма жизни.
А Язон ответил совсем другое.
– Выходит, – удивился он, – вам хватило мужества нырнуть в раскаленную лаву, а сейчас вы вдруг не решаетесь высунуть нос из корабля, опасаетесь обыкновенных хищников? Странные вы ребята!
– Да не боимся мы ваших тварей, – обиженно ответили из корабля. – Просто когда уже прошел такие испытания, очень обидно погибать по глупой случайности. Не для того мы сюда летели. Вот и изучаем тщательно вашу атмосферу, прежде чем наружу вылезать. Заодно проверили микроэлементарный состав, воды, почвы, растений. Теперь знаем, что опасности нет. Встречайте гостей.
И внешний люк наконец распахнулся. Что ж в умении покрасоваться пришельцам было трудно отказать. И внешний вид их вполне соответствовал уверенному тону говорившего.
Все трое выглядели настоящими бойцами. Причем, тот который вел переговоры, выделялся меньшим ростом, более узкими плечами, более изысканной одеждой, пышной шевелюрой и зримым отсветом интеллекта в глазах. Двое других, потому и молчали, наверно, что построение длинных фраз на каком бы то ни было языке являлось для них не самой простой задачей. Этих отличала мощная мускулатура, распиравшая изнутри ткань комбинезонов, необычайно низкие лбы, над которыми сверкали лысины, гладкие, как слоновая кость и плавно, без видимых признаков шеи переходящие в плечевой пояс мышц. А бесхитростные улыбки, расплывшиеся на лицах, словно по команде, завершали, возникшую у Язона ассоциацию с самыми тупыми среди пиррян в теперь уже давний и не лучший период их истории. Оставалось только предположить, что руководители планеты Моналои предпочитают видеть в качестве своей личной охраны именно таких клинических идиотов. В конце концов, это было не слишком оригинально.
– Крумелур, – представился главный гость с вежливой но чем-то раздражающей улыбкой.
«Криворукий», – подумал про себя Язон, не слишком, впрочем уверенный в правильности перевода этого то ли имени, то ли клички. В буквальном смысле руки Крумелура кривыми не были.
– Фух и Вук, – показал он на своих спутников.
Никто не успел разобраться, где кто среди этих двоих, но было и неважно. Кретины-охранники выглядели братьями-близнецами, а общаться с ними, похоже, ни у кого, кроме хозяина, не будет необходимости.
Язон ненавязчиво поинтересовался, нельзя ли перейти на меж-язык. На что получил довольно странный ответ от Крумелура:
– У нас не принято говорить на меж-языке.
В каком смысле не принято, осталось загадкой, потому что сторговались в итоге на эсперанто, которым, кроме Язона, владели Рес, Арчи, Керк и даже в известных пределах Мета.
На этом формальности были завершены, если не считать еще, что Арчи немедленно потребовал для исследований образец застывшей лавы, и ему это было, конечно же, позволено.
А в самый ответственный момент загрузки образца в герметичный контейнер с неба фантастически проворно спикировал отбившийся от стаи шипокрыл. Свирепая птица имела недвусмысленное намерение помешать Арчи, и надо отдать должное новоиспеченному пиррянину, он успел сам, первым, сразить нападающего врага, а целых три выстрела, грянувшие следом с разных сторон, были уже явно избыточными или, если угодно, подстраховочными.
Глава третья
– Ну, и что же у вас случилось? – осведомился Керк, когда все расположились в удобных креслах, перевели дух и даже сделали, кто хотел, по глоточку из высоких стаканов с освежающими напитками.
– Давайте вначале посмотрим фильм, – предложил Крумелур. – Я думаю, так будет правильнее. Видите ли, некоторые вещи, реально существующие во вселенной, совершенно не поддаются описанию…
С этим трудно было не согласиться. В помещении приглушили свет, чтобы поточнее разглядеть детали на большом экране, и демонстрация началась.
Чудесный мирный ландшафт. На заднем плане – горы, ясное небо над ними, на переднем – поля, в полях работают фермеры, используют в качестве тягловой силы похожих на лошадей рогатых животных. Уборка урожая. Этакая пасторальная идиллия. Ничто не предвещает катастрофы. Потом изображение зримо дрогнуло, словно оператора, державшего камеру, кто-то толкнул в спину, и в тот же миг горы на горизонте ожили, зашевелились, словно хребты гигантских динозавров, а самый высокий пик неожиданно выплюнул в небо струю почти белого дыма, потом повалили клубы потемнее: серые, темно-серые, почти черные, и наконец сверкнуло пламя. Процесс развивался необычайно быстро. Уже через какое-нибудь мгновение потоки светящейся даже в лучах солнца лавы бежали по склонам, а еще через несколько секунд земля раскололась надвое прямо посреди поля. То есть начала она трескаться вроде бы у подножия горы, но чудовищный разлом удлинялся с фантастической скоростью. В адский провал устремлялась лава, и падали люди, не успевшие убежать, и рабочий скот, и какие-то машины непонятного назначения (поливалки, что ли?), оказавшиеся на линии трещины.
В общем, пока пиррянам показывали вполне тривиальное извержение вулкана, которому естественно сопутствовало сильное землетрясение. Они и у себя такого насмотрелись вдоволь. Правда, вулкан вулкану – рознь, и этот, следовало заметить, выглядел очень эффектно, да и снят был очень красиво. Если б не знать заранее, что смотришь документальную хронику, запросто можно решить, что перед тобой кадры из грамотно поставленного фильма-катастрофы с новейшими спец-эффектами. Подобные размышления подтолкнули Язона к вопросу: