– Видимо, Маркус увидел то, что я предположил. Значит одобрил. Так что давайте узнаем, что же там такое происходит с этими пиявками.
* - полимеразная цепная реакция - метод, позволяющий “умножить” нужные участки ДНК.
** - вирулентность - способность заражать организм и/или вызывать летальный исход при заражении
*** - таксон - какой-либо ранг в системе классификации, например, вид, отряд или тип
Комментарий к Часть 2.
Прошу прощения за задержку, но учёба есть учёба)
========== Часть 3. ==========
Пожалуй, сейчас было самое время немного отвлечься и подумать о своём. Время – очень удивительная штука, способная то ускоряться, то замедляться. Я в самом деле не заметил, как прошли эти шесть месяцев, ни на день не отвлекался на что-то другое, кроме работы. Всего один раз уезжал домой, да и то за тёплыми вещами, когда наступила зима. Изредка перекидывался словом-другим с напарниками и остальными, но больше всех мне довелось общаться с Хэмом, к тому же он был самым интересным собеседником среди прочих. Он, в отличие от меня, частенько уделял внимание другим областям, читая научно-популярные книги. Поразил меня тот факт, что время действительно способно течь с разной скоростью и это как-то связано со скоростью и массой. Никогда не любил физику с её совершенно отрешёнными от реальности формулами, в отличие от родной химии, но без них всё становилось интересным и понятным.
Кроме того, я постепенно прекратил заниматься самокопанием по поводу этики, так как пришёл к единственно правильному, на мой взгляд, выводу. Раз человек разумный дошёл до такого состояния, когда сам стал способен создать какие-либо условия и изменить других живых существ, то значит это естественный процесс, и будь как-то по-другому, природа давно бы вмешалась. А ограничения придумали те, кто не способен контролировать эти процессы.
Само собой, речь не идёт о какой-то возможной перекройке всего сущего, но сама возможность вмешательства в основу живого – в ДНК – это шаг в будущее, которое мы можем создать своими руками. Думаю, каждый из нас видел конец того длинного пути, который предстояло пройти нам и последующим поколениям учёных в поиске избавления от болезней, аномалий, уродств, а может и смерти. Только путь этот чрезвычайно длинный, и одно только время знает, когда ему пробить тот светлый час будущего. А пока я боюсь даже загадывать, сколько ещё нам предстоит решить загадок, изменить устоявшихся представлений и пожертвовать сил.
Вот сейчас, держа в руках книгу о пиявках, я поймал себя на другой мысли. Будучи микробиологом по специальности, я перечитал здесь такое количество литературы и проделал столько экспериментов, что вполне мог бы уже получить дипломы биохимика, молекулярного биолога, генетика и зоолога. Но для покорения новых вершин одних только знаний недостаточно. Требовались смелые идеи, необычные взгляды, нестандартный подход. Я пока что не мог похвастаться такими умениями, чего не скажешь о докторе Маркусе, который на протяжении всех наших экспериментов предлагал различные способы ускорения процесса поисков генов. Без них наше исследование шло бы гораздо медленнее.
На следующее утро я прибыл в комнату совещаний раньше обычных 8:30 утра, потому что мне не спалось и не хотелось без дела сидеть у себя. Я давно привык к грохоту поезда, прибывающего на подземные уровни, но сегодня он меня всё-таки разбудил, и я не смог обратно уснуть. Тёплый чай защищал от холода, поселившегося в особняке с приходом февраля. Дверь в комнату открылась, но вместо знакомых фигур в проёме материализовались двое каких-то мальчишек, одетых, тем не менее, в халаты, а позади них возникла и лаборантка Мелина.
– А вот тут проходят собрания, где можно со всеми поговорить, всё обсудить, – тоном экскурсовода говорила она, заводя их внутрь, – Как раз скоро все придут, вот и познакомитесь.
Задержав на мне взгляд, Уилкинсон улыбнулась и быстренько ушла. Я же остался разглядывать странных гостей. Уж не знаю, сколько им было лет, но они явно походили на школьников. Оба светловолосые, даже ещё светлее, чем я, один повыше, другой пониже. Тот, что повыше почему-то был в тёмных очках. Прямо не знаю, что бы такого можно было сказать в качестве приветствия, но я попробовал.
– Привет, ребята. Новенькие?
– Вроде того, – неохотно отозвался парень в очках.
Никогда не был в курсе направлений кадровой политики Амбреллы, но брать чуть ли не детей – это перебор.
– А у вас тут миленько, – подал голос второй паренёк, – Над каким проектом сейчас идёт работа?
– Может для начала познакомимся? – я не смог сдержать усмешки от такого стремительного развития диалога.
– Я Уилл. Уильям Биркин. А это Альберт Вескер, – он указал на своего товарища, пока тот просто стоял, как столб, сложив руки за спиной. Из-за очков даже не понятно было, куда он смотрит.
– Очень приятно. Мартин Холт, – я протянул руку Уиллу, и тот пожал её. Спустя несколько напряжённых секунд, что я смотрел на Альберта, он тоже всё-таки поздоровался, и снова отошёл на прежнее место.
– Так как продвигаются исследования?
– Ну… На данный момент нам велено изучать воздействие вируса на пиявок и… Все предыдущие данные можно найти в отчётах.
– Я их уже читал по дороге сюда. Очень интересно, но мало реальных результатов. Какой смысл топтаться на одном месте? Надо двигаться дальше, углубляться в исследования! – опешив от такого напора, я еле вспомнил, что надо проглотить чай.
– Биркин, успокойся. Сначала всё узнаем, как есть, а потом будем делать выводы, – старший товарищ был явной противоположностью своему приятелю, не выражая ни одной эмоции в голосе. Необычная манера разговора.
Дверь снова открылась, и в этот раз уже мои напарники появились в комнате.
– О, Марти, а я тебя искал! – воскликнул Том, но тут же переключил внимание на стоящих слева от него гостей. – А вы, ребята, кем будете?
После знакомства со всеми, мы расположились за длинным столом и пригласили за него новеньких. По словам Альберта, их прислали в непосредственное подчинение доктору Маркусу и помощь ему. Собственно, мы вообще-то занимались тем же самым, но из его уст это прозвучало как-то по-особенному важно. Я заметил, что все с опаской смотрели в сторону Уильяма, так как он то и дело сыпал фактами из наших отчётов, повторял о необходимости начала эксперимента на млекопитающих и в принципе вёл себя нетерпеливо. Уверен, что именно последним он привлечёт внимание нашего руководителя. Альберт же абсолютно флегматично слушал других, обронив лишь пару слов.
По завершению утреннего собрания мы все разошлись по рабочим местам, а новички направились к Маркусу. В мыслях я до сих пор пытался понять, как такие юные ребята попали в такое недетское место. Размышления прямо-таки рвались наружу и дорвались до зашедшей в лабораторию Мелины.
– Что за парни эти двое? Не слишком ли мало лет им или это какой-то обман зрения? – Уилкинсон махнула рукой в непонятном жесте.
– Я знаю, что их прислал лично Озвелл Спенсер. Как и где он их нашёл – я даже не представляю. Пятнадцать и семнадцать лет… – на этом месте я распахнул от удивления глаза. – Думаю, младше эти мальчишек нет никого в Амбрелле.
– Да откуда! – воскликнул я, – Мда уж, это место не перестаёт меня удивлять…
***
Ещё одна неделя прошла незаметно. Однако было чувство, что что-то шло немного не так, как обычно. Доктор Маркус стал реже обращаться к нам с поручениями, несмотря на новое главное направление работы, которое сам же изначально нам и поставил. Основные дела он поручал двум новичкам, постоянно держа их в своём кабинете в свободное время. Уж не знаю, это он их так учил или с ним просто сработал эффект новизны, когда всё или все новые кажутся лучше.