Ладно, хватит себя хоронить раньше времени! Ещё пока толком ничего не ясно, будем надеяться на лучшее. Только вот сидеть со скованными сзади руками – совсем не комильфо. Я попробовал привстать, но обнаружил, что короткая цепочка наручников пропущена между вертикальными жёрдочками спинки стула. Получается, я мог двигаться только вместе со стулом, и это было крайне неудобно. Может, получится выломать эти жёрдочки?
Впрочем, провести эксперимент я не успел, поскольку дверь распахнулась и в помещение вошёл невысокий человек в добротном, ладно сидящем костюме и вычищенных до блеска ботинках. Явно не из тех липовых гаишников, оказавшихся похитителями, скорее всего, их босс. Встав напротив, внимательно меня осмотрел, словно какую-то экзотическую зверюшку в зоопарке, затем, по-прежнему не произнося ни слова, вышел, снова оставив меня наедине с самим собой.
И что это было? Что за смотрины? Так и буду сидеть один в этом подвале хрен знает сколько?
Оказалось, не так уж и много мне пришлось ждать. Время я определить мог только по своим внутренним ощущениям, так вот, где-то через полчаса вновь появился «лейтенант».
– Предупреждаю: без глупостей, – хмуро бросил он мне, отстёгивая наручники.
Я внял его предупреждению и, подталкиваемый сзади моим надсмотрщиком, двинулся к выходу. Короткий подъём по лестнице, и я оказался в длинном полутёмном коридоре без дверей. Блин, как-то не по себе. Так по ходу дела пустит мне этот «лейтенант» пулю в затылок – и поминай как звали. Каждый шаг отдавался в моей голове хлёстким выстрелом, и к концу коридора я успел изрядно взмокнуть несмотря на то, что в помещении было прохладно.
Коридор заканчивался простой дверью.
– Лицом к стене, – прозвучал приказ. Я молча повиновался. – Заходи.
Я оказался в небольшом помещении без окон, у дальней стены стоял стол с настольной лампой, свет от которой падал на разложенные на нём бумаги. С той стороны стола, в полумраке, сидел человек, лицо которого никак не удавалось разглядеть. Сидел он молча, словно и не дыша, этаким истуканом, тем самым всё больше нагоняя на меня ужас. Но в какой-то момент незнакомец подался вперёд, и я действительно испытал состояние настоящего ужаса. Как?! Этого не может быть! Он же мёртв!
– Что, удивлены, Сергей Андреевич?
Андропов откинулся назад, и его худое лицо, обтянутое пергаментной кожей, снова спряталось во мраке. На столе, на самом краю светового пятна, виднелись кисти его рук с длинными паучьими пальцами, увенчанными отросшими жёлтыми ногтями.
– Но… но вы же умерли!
– Смерть – понятие относительное, Сергей Андреевич. – Голос у него был скрипучий, словно половицы в старом доме. – Сами-то как считаете, вы сейчас живой или мёртвый?
– Конечно, живой! Вот он я, из плоти и крови.
Я даже попытался себя ущипнуть. Не вышло, потому как кусок кожи на руке, в который я хотел вцепиться ногтями, на моих глазах почернел и отвалился вместе с мясом, смачно шмякнувшись на пол и обнажив смутно белеющий лучезапястный сустав.
– Что происходит?! Что за херня здесь происходит?
В этот момент лицо Андропова снова выплыло из тьмы. Только теперь это уже было лицо монстра с растянутым в беззвучном смехе ртом. Посеревший язык из раззявленной пасти вывалился на стол, но Андропов каким-то образом мог разговаривать.
– Что, теперь ты такой же, как и я? Ну и каково это – гнить заживо, чувствовать, что по тебе ползают могильные черви? А знаешь, благодаря кому я оказался на три метра под землёй? С чьей подачи я ушёл почти на семь лет раньше отпущенного Им времени? Ты появился, Губернский, и стал мутить воду, обвинять меня перед товарищами по партии в несуществующих грехах. А те, ничтоже сумняшеся, устроили мне сердечный приступ. Думал, этим всё и закончится? Думал, надеялся, я забуду о тебе? Не-е-ет, дорогой ты мой, не получится остаться чистеньким. Я забираю тебя с собой, добро пожаловать в ад!
Сзади Андропова полыхнуло огнём, из которого ко мне потянулись сотни или даже тысячи неимоверно бесконечных по своей длине рук, с такими же отросшими ногтями, как у покойного председателя КГБ.
– Простите, Юрий Владимирович, но мне там делать нечего. Я, в отличие от некоторых, свою страну не предавал и всякую мразь наверх не тащил.
– Ты-ы-ы…
Лицо Андропова перекосилось, и в этот момент одна из пламенных рук обхватила его за шею и потащила назад.
– Нет, нет! Я не хочу! – закричал Андропов. – Я проклинаю тебя и весь твой род!