А началось все просто с оглушительного ора, в котором не участвовала только Нинель, животик которой уже обрел видимые и очень аппетитные, для тех, кто мечтает о детях, формы.
Лешка слушал наши завывания и даже упреки в свой адрес и еще о каком-то долге перед нами мы его тоже обвиняли, и головой так качал, с нами соглашаясь. А потом так поднял руку:
– Все сказали? – спокойно сказал, без повышения голоса.
Нас как отрезало. Сидим и только рты беззвучно разеваем.
– То есть вы все шестеро хотите детей прямо здесь и сейчас? – он так на нас пристально смотрит, а мы головами так, соглашаясь, качаем.
– Хотите, чтобы я вот прямо завтра сел на Пост, а через неделю вы все забеременеете?
Еще немного, и головы у нас отвалятся от столь усердного качания ими.
– Хотя завтра не получится. Я как ваш муж должен исполнить брачный регламент и провести с каждой из вас по одной брачной ночи в дополнении к нашей сегодняшней общей ночи, – сказал и улыбнулся, знал ведь, гад, что мы скажем.
А мы и сказали:
– Не, не надо! Мы потерпим! – всеми шестью голосами одновременно.
Он тут же сделал грустное выражение лица:
– То есть вы хотите, чтобы я ушел на Пост голодным? – и руки так развел вопрошая. Он и голодный?
– Нет, не хотим, – это Светка, чуть испуганно, сказала за всех в полной тишине. Аргумент ведь с его стороны бетонный!
Он усмехнулся:
– Отлично, с этим мы разобрались. Теперь представим картину, когда через две недели в ночь разговения, я как бык-осеменитель… – проговорил он и тут же получил подзатыльник от сидящей рядом Нинели. – Чего? Неправда, что ли?
– Вот когда ты просто трахаешься с нами, – она всплеснула руками, – ты как-то не очень философствуешь! Бык-осеменитель. Балбес ты!
– Ты права. Простите меня, – говорил Лешка, хотя глаза его смеялись.
Да и мы как-то особо на его фразу внимания не обратили. Нам бы понять, куда он клонит.
– И в самом деле я перегнул палку. Это нервное. В общем, в ночь разговения я радую вас всех шестерых, и через неделю или две… Э… Ни у кого нет проблем или месячных?
Мы отрицательно замотали головой. Слава Силе, проблем не было, а месячные были недавно. У меня, во всяком случае…
Он уже в третий раз:
– В общем, в ночь разговения я радую вас шестерых, и еще через неделю или две мы узнаем, что вы все беременны. К вящей нашей радости.
Мы снова заулыбались. Как близка цель!
– Теперь давайте считать, – он снова хмыкнул, а мы напряглись. Чего считать-то? – Два месяца я буду заниматься с вами сексом, это не обсуждается, – мы закивали соглашаясь. – Но это будет только два месяца. Так как некоторое время назад одна беременная особа, не будем называть ее имя, – Нинель покраснела, – очень сильно меня напугала, заявив об экстремальном сексе с беременной, а значит, через два месяца я запрещу всем вам шестерым доступ к моему телу.
О-па! Мы как-то об этом не подумали. Впрочем, без секса прожить можно, но Лешка наш гнул политику дальше. И наши лица мрачнели с каждым его словом.
– То есть с середины сентября доступ к моему телу для всех вас будет закрыт. Но при этом в это время должна будет разродиться Нинель, – он повернулся к ней и проговорил: – У тебя все в порядке? Ни токсикоза или мышечной побочки? Сохранение не нужно? И роды будут вовремя?
Нинель даже рот открыла от неожиданности, а потом, собравшись, проговорила:
– Леша, все нормально. Единственное, что не советуют рожать естественным путем, предлагают кесарево сечение…
– И я запрещаю. Кесарево так кесарево, – и он снова к нам оборотился. – Нинель рожает, и после некоторого времени, когда она придет в себя после родов и отдохнет, войдет в ритм жизни с младенцем, то начнется ее неделя, которую я ей обещал и в которой я буду только ее и принадлежать только ей одной. Но, – он поднял руку вверх, и на журнальном столике как по волшебству появился календарь на 1074 год, а за ним и на 1075. – Считаем, – и он так карандашом на октябрь, ноябрь и так далее, – Один, два, три, четыре, пять, шесть. Получается шесть месяцев, начиная с октября, в которые превратится неделя Нинель. Так как она останется единственной, кто будет допущен до моего тела. Но я уверен, что Нинель, – она краснела все больше и больше, но чувствовалось, что рассмеяться хочет, в отличие от нас, пребывающих в шоке, – выдержит наш безудержный секс в эти месяцы. Попьет таблеточек и обязательно выдержит. Ну если я, конечно, правильно посчитал и вы все родите в марте.
– Не поняла, – вырвалось у меня.
– Милые любимые мои девчонки, давайте не будем делать все и сразу, чтобы потом не было никому обидно и больно. Особенно психологу, к которому я заявлюсь со своими проблемами. Поэтому давайте делать все постепенно, особенно если считать, что мы можем себе это позволить.