- Разумные магические существа, - невозмутимо поправил тот.
- Разумеется, - поспешно согласился Джеймс, - так вот, я полагал, что все вы исчезли ещё в шестьдесят четвёртом.
- Неподвластность людскому зрению не означает нереальность объекта, - рассудительно заметил кентавр.
- Ты пытаешься сказать, что все это время гоблины, домовики, пикси были среди нас, но никто их не видел? - юноша ободряюще притянул к себе выбравшуюся из укрытия Лили, которая теперь встала подле него, зачарованно уставившись на фантастического обитателя рощи.
- Именно это я и сказал, - кентавр снисходительно кивнул и обратил внимательный взор на девушку. - Здравствуй, Лили Эванс.
- Здравствуйте, - она робко протянула тонкую ладошку, - а ваше имя…?
- Флоренц, - помедлив мгновение, он с достоинством ответил на рукопожатие.
- Допустим, волшебники разучились видеть таких, как ты, - Джеймс нахмурился, оттесняя расхрабрившуюся девушку себе за спину. - Что же изменилось теперь?
- Вы встретились, - коротко откликнулся Флоренц, словно информация такого рода была сама собой разумеющейся.
- Мы? - медленно повторила Лили, искоса взглянув на Поттера, который с недоверчивым любопытством изучал склонное к философствованию существо.
- Мать и отец избранного, - беспристрастно пояснил кентавр, не замечая смущения ребят. - Своим знакомством вы запустили необратимый процесс, что неизбежно влечёт за собой перемены в устоявшемся за десятилетия положении дел.
- И ты здесь, чтобы рассказать о нашем предназначении? - Джеймс поражённо встряхнул встрепанной головой.
- Кентавры - не слуги и не игрушки людей (с), - спокойно возразил Флоренц. - Я иду по своим делам. Вы - по своим. Наша встреча была предначертана звёздами, но теперь настала пора прощаться.
Учтиво дождавшись нестройного хора голосов молодых людей, бормочущих наперебой что-то о приятном знакомстве, кентавр неспешно отвернулся и, перебирая мощными копытами, направился прочь от берега. Когда его крупная, серебристая в свете звёзд фигура скрылась за деревьями, Лили и Джеймс побрели обратно к лагерю в неловком молчании.
Их влюбленность друг в друга была трепетна и очевидна, но могла ли идти речь о браке, и уж тем более о потомстве, спустя каких-то пять месяцев общения? Новость огорошила молодых людей, уничтожив ту нежную гармонию, что они совместно взрастили неторопливым сближением.
- Лили, - пересилив себя, Джеймс сглотнул подступивший к горлу комок и, взяв ее за озябшие плечи, развернул к себе лицом. - Послушай, слова этого Флоренца не означают, что мы должны зачать избранного сию секунду или в этом году.
Девушка промычала что-то неразборчивое. Опустив глаза, она старательно изучала камушки под ногами, но, ведомая крепнущей в голосе юноши уверенностью, вскинула подбородок и жалобно поймала его взгляд, пылкий и горящий.
- Даже в следующем году никто не сможет нас заставить торопить события против воли, - мягко улыбнувшись, он очертил большими пальцами ее скулы. - Но я хочу, чтобы ты знала. Эта перспектива меня не пугает. Напротив, о большем я, пожалуй, не мог и мечтать.
Не желая потревожить спящих Сириуса и Марлин, молодые люди почти бесшумно проскользнули в палатку и забрались в спальные мешки. Джеймс смотрел невидящими глазами в низкий куполообразный потолок, недоумевая, почему девушка так ничего и не ответила на его чувственную речь, но, когда она потянулась к нему и вложила в ладонь холодные пальцы, мимолетное умиротворение вернулось, позволив юноше провалиться в лишенную видений дрему.
На утро изнурительная дорога выбила из вдумчивых мятежных голов тревогу, без которой не возможно всякое бремя ответственности, и запестрели неизбежно остающиеся позади мили, исполненные апрельских красок. Весенняя Шотландия искусно носила жёлтый наряд. Бесчисленные нарциссы подставляли редким лучам солнца золотые головки, невысокие кустарники облачались в броню из ярких колючек, рапсовые поля брали в пушистое кольцо отвесные скалы и леса.
Расположившись на берегу залива Моркам, путники, успевшие изрядно проголодаться к полудню, лакомились традиционным шотландским пирогом из бараньих потрохов, сваренных особым образом. Холодное лазуритовое море хлестало крупные камни пенистыми волнами в дюйме от девичьих ног. Чайки беспокойно кружили совсем низко над водой, предвещая скорый шторм.
- Мерлин, я бы душу продала за возможность помыться в нормальной ванне, - простонала Эммелина, едва долечившая надоедливую простуду.
- И я, - Лили брезгливо сжала двумя пальцами жёсткий рыжий локон.
- А я скучаю по своей тёплой мягкой удобной постели, - Марлин легла на спину, прикрывая глаза запястьем.
- В дополнение к ностальгии по чудной постели МакКиннон хочу отметить возможность не вылазить из-под одеяла до обеда, - мечтательно улыбнулся Сириус и тотчас сморщился, ощутив тычок под рёбра.
- А я бы сейчас отведал маминого супа с домашней лапшой, - вздохнул Джеймс и отправил в рот ещё один кусок жирного шотландского пирога.
- Сливочное пиво, - блаженно зажмурился Римус. - Только представьте - запотевшая от жара кружка, две пинты доброго терпкого эля со взбитым маслом, лакрицей и имбирем, нежная сладкая пенка на губах…
- Понятно, почему Том тебя держит, - рассмеялся Поттер, хлопнув приятеля по плечу. - С такой рекламой сложно удержаться от заказа, даже если желудок уже переполнен.
- А с тобой такое бывает? - Марлин насмешливо приоткрыла один глаз. - Я думала, у тебя бездонная яма вместо пищеварительной системы.
- А ты Доркас? - Тед миролюбиво улыбнулся девушке, что все время привала молчаливо всматривалась в безграничные морские просторы. - Неужели не скучаешь по чему-нибудь из дома?
- По приватности, - она усмехнулась, скользнув больным взглядом по Эммелине, примостившей голову на коленях у Римуса.
На двадцатый день пути местом ночлега ребята выбрали долину Гленфиннан. Расположенное меж двух пологих гор и нисходящее к вытянутому озеру местечко в первую очередь поражало размашистым железнодорожным виадуком. Мощные бетонные арки разной высотой тянулись от одного края оврага к другому, и вкупе с живописной панорамой производили неизгладимое впечатление.
Палатки разместили под одним из утопающих в зелени сводов. Когда умаявшиеся девушки отправились спать, Джеймс предложил мужской части компании забраться наверх. Прошагав до места, где ржавые рельсы прилегали к земле, молодые люди осторожно двинулись к центру виадука, подбадривая друг друга грубыми, но беззлобными шутками. Усевшись точно над лагерем, все четверо замолчали, наслаждаясь открывшимся видом. Растущая Луна прокладывала серебряную дорожку по глади озера, что сливалось у горизонта с чернильным небом.
Повозившись, Римус вытащил из кармана изрядно опустевшую пачку сигарет и закурил. Крошечное пламя на кончике спички на мгновение выхватило из темноты его задумчивое лицо. Выпустив в воздух клубок дыма, он передал тлеющую сигарету Сириусу, а тот, приложившись к мундштуку губами, - Джеймсу, который, в свою очередь, втянув в лёгкие ядовитые смолы, - Теду.
- Думаете, у Лили могли остаться чувства к Нюниусу? - первым нарушил молчание Джеймс, опираясь ладонями на холодные шпалы позади себя.
- Олень ты сохатый, - ухмыльнулся Римус, но, ощутив на себе оскорбленный взгляд, спешно добавил, - не как рогоносец, но как упрямо не желающий понимать прописные истины человек. Тебе уже кентавр сказал, что быть вам двоим родителями избранного, но ты все о каком-то аптекаре беспокоишься.
- Поттер, да у тебя самые прозрачные отношения из всех здесь присутствующих. Тед грезит о встрече с моей кузиной, отец которой на дух не переносит маглов и, упаси Мерлин, маглорожденных волшебников. Я никак не совладаю с твоей своенравной подружкой. А Римус, - Люпин издал недоумённый звук, но Блэк лишь отмахнулся и, покачивая в воздухе ногами, продолжил, - вообще не может определиться, чего хочет от этой жизни.