- Что вам нужно? - она позволила себе осторожный вопрос.
- Быстрее, - тотчас распорядился конвоир. От него исходил столь резкий запах пота, что даже свежий лесной воздух не справлялся с задачей нивелирования тошнотворного шлейфа. - И молча.
Послушно ускорив шаг, патрульная тщательно старалась запомнить дорогу и высмотреть в чаще любую возможность сорваться с прицела.
Марлин пересекла неглубокую речушку, вымочив ноги. Ее ботинки теперь отвратительно хлюпали, а стопы мёрзли. Мысленно она проклинала проглотившую язык Андромеду Блэк, собственную вспыльчивость и эгоизм Сириуса, поставившего личную обиду выше общего дела. Для неё, как для патрульной, подобное поведение казалось не приемлемым. Но, как влюблённая девушка, Марлин корила себя за злые слова, не в силах выкинуть из памяти мелькнувшее в его глазах разочарование.
- Направо, - сразу за указанием последовал болезненный тычок в спину, и она повернула к буйным кустам дикой малины, за которыми возвышались над землей компактные хижины. С крыльца одной из них сошёл крупный, поджарый мужчина, небрежно зажавший подмышкой охотничье ружьё. Его всклокоченная, сухая как солома шевелюра отливала на солнце болотным цветом, а мокрые усы неряшливой паклей закрывали рот.
- Какая милашка, - сально проскрипел он и вычурно провёл по языку длинными желтыми ногтями. - Я сам ей займусь, можешь быть свободен.
Дуло, наконец, отклеилось от спины Марлин, зашуршали удаляющиеся шаги и она уставилась исподлобья на диковатого командира. Тот, в свою очередь, жадно осматривал каждый дюйм ее тела, удовлетворенно кивая головой. Насладившись зрелищем, он оскалил зубы в хищной улыбке:
- Пошла. И без глупостей, - скрежет его голоса вызывал безотчётное желание зажать уши.
- Зачем вам я? - у подножия лестницы она отважно обернулась через плечо.
- Большая девочка, а вопросы такие наивные, - он цокнул языком с притворным недоумением и подтолкнул ее к пыльному крыльцу.
Оказавшись в столь опасной близости от мужчины, Марлин ощутила на языке горький привкус металла и, принюхавшись, отчетливо поняла, что его кожа и одежда пропахли кровью. Словно нутром почуяв подмеченный ей нюанс, хозяин дома самодовольно осклабился, демонстрируя ряд неровных серых зубов.
- Через месяц мы тебя выпустим, - буднично сообщил он, проходя следом за пленницей в захламлённую комнату. - И устроим охоту. Убежишь - больше не свидимся, догоним - отведаем на вкус твои мослы.
- Вы - оборотень? - цепким опытным взглядом патрульная изучала помещение, растягивая время. В углу примостилась грязная кухня, столешницы которой были заставлены банками с мутной жижей. Из деревянной подставки торчали разномастные тесаки. Посередине бесформенной махиной развалился диван. Вдоль стен, зарастая пылью и паутиной, высились стопки сундуков и коробок с выглядывавшим из-под кривых крышек барахлом.
- Увидишь, - многообещающе ухмыльнулся человек и распахнул люк в полу. - Спускайся.
Марлин замерла на верхней ступени, выдумывая наспех ещё вопросы, лишь бы оттянуть момент, когда захлопнется квадратная дверца, и шансы выбраться сократятся ещё на дюжину процентов. Она уже раскрыла рот, чтобы осведомиться, будут ли ее кормить в течение месяца и как быть с ванными процедурами, но мужчина грубо толкнул ее в спину и, не поинтересовавшись последствиями падения, закрыл люк.
Скрипнул тугой засов.
Кубарем скатившись на бетонный пол, девушка успела сгруппироваться и основной удар пришёлся на плечи и локти. С трудом приподнявшись, она огляделась, но не привыкшие пока к полумраку глаза, выхватывали лишь очертания балок на потолке. В слабо освещённом подвале было сыро и холодно. В углу раздался шорох, и Марлин, пошатнувшись, выпрямилась в полный рост, выставив перед собой верный нож.
- Кто здесь? - спросила она со всей грозностью, на которую только была способна.
- Потрясающе, - скучающе констатировал знакомый голос, - опять ты.
- Блэк? - не веря собственным ушам, она пошла на звук, но уперлась в решительно выставленную ладонь.
- Держи дистанцию, - холодно бросил он, вновь забиваясь в непроглядный угол.
- Они поймали меня, когда я побежала за тобой, - ее слова прозвучали излишне резко и почти обвиняюще.
- Ты уже выстроила теорию о том, как я нарочно заманил тебя в лапы неотесанных оборотней? - насмешливо спросил Сириус, опускаясь на холодный пол.
- Я была не права, - выпалила Марлин, искренне радуясь, что избавлена от необходимости смотреть при этом ему в глаза, наверняка, ледяные, как само Северное море. - Я наговорила лишнего и…
- Осколки у тебя? - грубо перебил он, ощущая нестерпимое желание ответить ей на причинённую боль ещё большей болью. Уколоть, унизить, растоптать непомерно высокую самооценку.
- Нет, - пристыженно выдавила из себя она. - Один у Доркас, а второй я положила обратно в рюкзак, потому что…
- Что ж, - с издевкой протянул Блэк. - В таком случае, оставь меня в покое и не донимай жалкими попытками попросить прощения. Мне это больше не интересно.
Марлин раздраженно отошла в другой угол. Воплощённые в жизнь советы Поттера, безусловно, потешили бы самолюбие непрощенного, но обещать ему, что попало, и уж тем более вставать на колени, уподобившись героине низкопробного любовного романа, было ниже ее достоинства. Даже если вернуть его грубую заботу и внимание хотелось до чесотки под изломанными ногтями.
- Сириус, выслушай меня, пожалуйста, - тихо попросила она, нетерпеливо выждав несколько минут. Ответом было тягостное упорное молчание, самоуверенно сочтенное ей за согласие. - Я никогда не понимала своих влюблённых знакомых. Все эти глупые шуточки, желание проводить вместе каждую свободную минуту, слезливые признания, бесконечные сомнения в симпатии избранника… Я привыкла жить сама по себе. Не зависеть от чужих слов и потребностей, не доверять и не разочаровываться. Но к тебе я что-то почувствовала. Не инстинктивное желание пару раз заняться сексом, понимаешь? Что-то большее. И это испугало меня сильнее, чем вчерашнее нашествие оборотней или заточение в темнице твоих сородичей. Когда Люпин заявил, что Реддлу все известно, я решила, что мой страх был неким провидением. Эта мысль оказалась неожиданно болезненной, но вместе с тем принесла облегчение. Окажись ты предателем, мне не пришлось бы больше мучительно выбирать между стабильностью и…чувствами к тебе.
Запнувшись, она замолчала, смущённая тишиной и собственными откровениями. Омерзительно сентиментальными и слезливыми, по ее мнению. Размягчавшими броню, за годы выкованную нелюдимостью и одиночеством.
- И почему же ты так боишься близости? - сухо спросил Сириус, когда Марлин уже перестала надеяться на подобие диалога. Безразличие в его голосе ранило куда сильнее язвительных замечаний.
- Я бы не хотела это обсуждать, - фраза прозвучала почти жалобно.
- Увы, патрульная, твоё сумасбродное поведение затрагивает не только твои противоречивые желания, но и мои. Которые были вполне конкретны и прозрачны, к слову. Потому, будь так добра, пролей свет на происходящее, - он бесшумно пересёк подвал по диагонали и присел подле неё. Достаточно далеко, чтобы не дать ей фактического повода заподозрить, что перемирие ещё возможно. Чтобы самому не обжечься ненароком о ее тело, растаяв оттого и дав слабину.
- Я не хочу привязываться к тебе, - со вздохом пояснила она. Промокшие ноги, стылый влажный воздух, прохладный тон Блэка - все это досаждало и нервировало.
- Бережёшь себя для принца на единороге? - зло хмыкнул он.