Казалось, что на небе зажглись новые звёзды. Ещё немного звёзд, но они были… какие-то звёзды светили Кайеру из холода и пустоты…
— Пусти меня пройти по Мосту между мирами! — попросил пришелец хрипло.
— Возможно, это принесёт тебе смерть.
— Но, возможно, что я смогу вернуться в свой родной мир! А если и нет… то ничего, — Кайер широко улыбнулся и, хотя в темноте его было не видно, у него было ощущение, что Киа знал, что он улыбается.
Киа долго молчал, потом вдруг произнёс:
— Хорошо. Я открою для тебя Мост между мирами. Только…
— Только? — взволнованно спросил мужчина, боясь, что тот вдруг передумает или, хуже, вдруг припомнит весь вред, причинённый чужаком его миру — и из мести не пропустит пройти по тому неведомому мосту.
А кроме этой надежды у Кайера не было ничего. Совсем ничего не было.
— Только… — глухо начал было Творец чужого мира, но почти сразу же примолк.
Вокруг них, то ли вырвавшись из морских глубин, то ли оторвавшись от поверхности скалы, на которой они сидели, в воздух поднялись бесчисленные стаи жуков. Жуки светились в темноте, словно маленькие звёздочки… В их свете, словно в золотистой дымке, он вдруг разглядел Киа… и его смущённое лицо.
— Только посиди со мной ещё немного, — вдруг попросил его давний противник, — Я понимаю, что это глупая просьба. После того, что я тебе сделал… ведь добро, которого не просили — это не добро и даже не помощь… только…
— Что? — спросил Кайер уже растерянно.
— Только посиди со мной ещё немного, — парень, за чьим молодым лицом скрывались тысячелетия и бездна усталости, смотрел на него умоляюще, — Я так устал от того, что я один! Я так хочу побыть рядом с кем-то, хотя бы немного! И… я знаю, что ты злишься на меня. Но тогда, когда мы пели вместе… И когда мы молча сидели и смотрели на море и на звёзды… Мне казалось в те мгновения, будто что-то породнило нас. Будто я уже не один. В этом теле я давно уже не испытывал этого чувства. Чувства, что я не одинок и что рядом со мной есть кто-то, кто меня понимает.
Это была какая-то странная ночь… Когда обоим недавним ещё противникам вдруг показалось, что они больше не одни… Странная ночь… Странный, нежданный и искренний разговор, который как-то сроднил их двоих…
— Ну… — растерянно начал разрушитель чужого мира и вдруг неожиданно для себя произнёс: — Ладно.
Они сидели на краю обрыва, спустив ноги вниз и болтая ими в воздухе, как будто маленькие дети… Или, может, в их душах на миг проснулось что-то давнее, из раннего детства, когда люди ещё верили друг другу?.. Светлячки улетели — долго ещё мерцал над морем и отражался в волнах их мерцающий свет, как будто и в ночном небе, и в ночном море летали две стаи светящихся точек… Две одинаковых сияющих стаи… близко друг к другу… почти как одна стая… А перед тем, как раствориться где-то у кромки, где сплетались воедино небо и земля, они вдруг как будто слились в одну светящуюся стаю… Они двое — и существующие в действительности, и только лишь существующие в водном отражении — стали едины, стали одним целым светящимся пятном. И, уже слившись воедино, они канули в ночном мраке то ли неба, то ли водной глади…
— Кем ты был в другом мире? — вдруг спросил Кайер.
— Сыном вождя, — кажется, Киа улыбался. — А ты?
— Никем, — сказал Кайер и как-то вдруг рассмеялся.
И Киа рассмеялся. Их смех слился воедино и прошёл волнами вокруг, как будто танцуя на гребнях волн… Им обоим было как-то странно и как-то непривычно сидеть рядом с кем-то и смеяться: они оба уж слишком привыкли к одиночеству… Но быть рядом с кем-то было хорошо… необычайно хорошо…
Вдруг память неожиданно подкинула Кайеру картину загорающегося костра… Чьи-то вскрики… И измученную Анжелу, которую он тянул за волосы, просунув руку сквозь прутья решётки… Только за то, что она сказала правду… Только за то, что она увидела всю правду о нём…
— Я был инквизитором, — глухо сказал мужчина. И, чуть помолчав, с горькой усмешкой прибавил, — Я — инквизитор двух миров.
— А кто это? — недоумённо уточнил Творец этого мира.
И, устав от тишины и тяжести воспоминаний, инквизитор двух миров сбивчиво поведал богу чужого мира о себе, а тот слушал молча, не осуждая, не перебивая…
Постепенно тускнела ночь, и таял холодный мрак… Постепенно светлело небо над их головами… И также постепенно светлело лицо молодого инквизитора, чей сбивчивый рассказ слышали только Творец чужого мира и старое море… Ночь закончилась… И его грустный рассказ закончился…