Красная искра отчаянно блеснула среди темноты и вдруг вспыхнула ярче, сияя каким-то новым, завораживающим светом…
Встряхнула головой, отгоняя непонятное видение. Хватит уже вас с меня, картины чужого прошлого! Мне бы хоть со своей жизнью разобраться! Во мне проснулась Хьа, а это странно: ощущать, что ты теперь не просто Надя, а ещё и девушка из иной эпохи, причём, такой далёкой. Девушка, которая её любимому больше не нужна. Ведь он не узнал меня! Он меня не узнал!
С тоской посмотрела на звёзды, сияющие над миром, созданным Кьякью.
Кьякью… я тебе завидую. Ты успел сотворить целый мир, а я — ничего.
Звёзды были красивые… очень красивые…
Кьякью сказал, что мой отец смог сотворить новую звёзду. Что и он Творец. Стал Творцом. У него тоже какая-то особая сила. А вот я…
Отхлебнула из кувшина. Выплюнула на землю мерзкую жижу. Уу, горькая дрянь! И зачем взрослые её пьют?
Вздохнула, снова посмотрела на ночное небо, которое здесь не заслоняли светом искусственных огоньков.
А, они пьют это пойло, чтобы успокоиться! Только на душе моей покоя как не было, так и нет.
Грустно скользнула рукой по появившейся груди. Новое тело я смогла себе сотворить. Значит, хоть какая-то сила у меня есть. Интересно, а я могла бы подарить новое тело Анжеле? Чтобы Кайер больше не мучился и не искал её такими опасными способами. Чтобы он больше ничего не крушил ни в одном из миров. Чтобы он наконец смог жить спокойно, стал счастливым. Он, конечно, мерзавец, но мне его жаль.
Снова попробовала попробовать травяное вино. Различила привкус каких-то трав и даже ягод. Фу, всё равно гадость! И сплюнула.
— Его из бокалов пьют, а не из горлышка.
Отшатнулась от дерева, у которого стояла. Посмотрела туда, откуда послышался голос.
Какой-то парень сидел на земле, прислонившись спиной к дереву неподалёку. Звёзды и луна охватывали его силуэт. И вьющиеся волосы. Не знаю почему, но отчего-то появилась уверенность: это Кьякью.
— А ты что тут сидишь?
Он повернул голову на бок. Откуда-то в воздухе между нами и вокруг нас заструились стайки светлячков. Много-много светлячков. В их свете я разглядела его лицо, а он — моё.
— Ты кто? — удивлённо спросил Творец этого мира, — Я тебя не знаю.
— Я… — задумчиво взъерошила волосы свободной рукой, — А, я сестра Нади! Сестра дочери Гаада. Вот. Из другого мира. Правда, дальняя родня.
И пристально взглянула на него. Узнает или нет?
А он смотрел на меня как-то странно. Долго смотрел. Слишком внимательно. Вдруг встал, быстро преодолел расстояние между нами.
— Ты так похожа на одну мою знакомую… — сказал он зачарованно.
— И кто же это был? — спросила, притворяясь невозмутимой, хотя всё внутри меня дрожало в ожидании ответа.
Ты вспомнишь о ней? Вспомнишь о Хьа? То есть… обо мне ты вспомнишь? Да?..
— Первая, которую я полюбил, — ответил бог этого мира едва слышно, — Ты… ты так на неё похожа…
Выходит я, решив сотворить себе новое, взрослое тело, неосознанно создала его таким, как у Хьа? Таким, каким было одно из прошлых тел, в которое одевалась моя душа, к которому она уже привыкла. Вот только…
— А что, были и другие?
На этот раз в моём голосе прорезался сарказм.
— Были, — он отвернулся, — Я — хранитель. Я живу уже не первый век. А люди, увы, столько не живут. Но иногда я кого-то любил. Впрочем, никого я так не любил, как её.
Снова врёт! Эх…
Проворчала:
— Знаешь, скучно слушать о женщинах, которых кто-то когда-то любил.
— Прости, — Кьякью смутился.
— Ничего. Должно быть, сложно жить слишком долго и терять всех своих близких, одного за другим, а потом пытаться раскрыть своё сердце кому-то другому, уже понимая, что и его однажды смерть заберёт, — с усилием притворилась доброй, — А впрочем, унылый этот разговор… Может, покажешь мне, что есть красивого в этом лесу?
— Я не люблю леса, — сказал парень, смотря куда-то в сторону, — И этот тоже. Я больше всего люблю море.
— Тогда покажи мне ваше море?
Задумчивый взгляд. Потом он вдруг ступил ко мне, подхватил меня вместе с кувшином. Большие чёрные крылья развернулись за его спиной — он снова врал, притворяясь кем-то другим — и взлетел в звёздное небо. Одной рукой вцепилась в кувшин, другой — в него.