Кирилл обернулся к поднимающемуся белому Старейшине. Из глаз непонятного хранителя стекали кровавые слёзы. Две струйки кровавых слёз… на правой щеке струя достала до подбородка — и вот на тёмную одежду сорвалось несколько капель — и по левой щеке стекали скудные капли, ещё не ставшие ручейком…
История 10
Благ произнёс тоже самое. Кирилл с усмешкой качнул головой.
— Я — не он, — холодно произнёс темноволосый.
— Его уже нет, но ты слишком похож на него, — грустно отозвался светловолосый, потирая ноющее от ушиба плечо.
— Избавь меня от ненужных мне историй, — прозвучало не как просьба, а как угрожающее требование.
— Ты в нашу первую встречу сказал те же самые слова, какие он — когда спас меня впервые, — Благ впился в него взглядом, будто хотел просмотреть насквозь.
— Его нет. Ты сам это сказал, — Кирилл устало встрепал свои волосы, размазывая кровавую струю в кривое пятно.
— Тот же жест был и у него, когда он уставал или хотел отвязаться от неприятного разговора, — Старейшина довольно улыбнулся.
— Вполне может статься, что людей больше, чем жестов, — Кирилл задумчиво потянул за хвост оружия, всаженного в каменную плиту на треть или четверть.
Оружие замерло, словно сплавилось с трёхцветной плитой воедино. Подёргав его ещё несколько раз, он выпустил своё творение из рук и мрачно повернулся к белому хранителю.
На какой-то миг крылья чужака стали белоснежными, потом — грязно-серыми.
— У меня к тебе дело есть. Нечего лясы точить.
— «Лясы точить»? — светлая бровь взметнулась вверх, — Он тоже поначалу неясные словечки и выражения говорил…
В руке Кирилла появился длинный меч с тонким и узким лезвием.
— А ты не хочешь попросить вернуть Кэррис?
— Разумеется, сестра мне дорога, но…
— Она не твоя сестра. Только дальняя родственница, из потомков, — темноволосый сощурился, — Видимо, не слишком важная для тебя.
— Ты откуда знаешь?.. — удивился Благ, и поспешно прибавил, — Что она из моих потомков? Конечно же она мне дорога! Но я не о том собирался с тобой поговорить…
— Нам больше не о чем разговаривать. Или ты выполняешь моё требование — и мне наплевать как ты это осуществишь — или я разделаюсь с Кэррис.
Благ опять повторил то сочетание звуков. Кирилл поморщился.
— Когда ты стал таким? Мы же были заодно! — Старейшина был страшно огорчён.
— Значит, так, суть договора: или ты притащишь ко мне на разговор Стража Небес, или Кэррис ты больше не увидишь. Сроку даю — неделю. Но если не замечу особой спешки, то уговор оборвётся намного раньше — вместе с её жизнью.
— Ты не посмеешь! Ты не можешь так поступить! — Благ испуганно мотнул головой.
Кирилл только усмехнулся — и теперь его крылья стали чисто-чёрными.
Белокрылый в четвёртый раз произнёс то сочетание звуков. И добавил с тоской:
— Неужели, ты уже всё забыл? Все те года, когда мы…
Отблеск серо-зелёного света… Жгучая струя Тьмы сшибла Старейшину с ног и прокусила ему повреждённое при падении плечо. Чернокрылый хранитель очутился подле него, приставил клинок к груди.
— Не называй меня чужим именем. Мне оно не нравится.
Но Старейшина, словно обезумевший, ещё несколько раз повторил его… Имя, в котором не было смысла… Чуждое моему миру, своё в этом, но… бессмысленное… Словно Благ пытался звучанием этого имени пробудить в душе напавшего какую-то струну… будто бы известную ему…
Лезвие прочертило на груди распластавшегося глубокую рану.
— Помни, Благ: у тебя есть только неделя. А может быть, даже меньше.
— Но… но… Сдался тебе Страж Небес?! Ты спятил?
— О, я спятил давным-давно, — осклабился чернокрылый, — Но это к делу не относится. Мне нужен разговор со Стражем Небес. И точка. Разумеется, пока ты будешь суетиться в попытке достать его хоть из-под земли, хоть с неба, я не буду бездействовать. И ежели эта скотина не прислушается ни к тебе, ни ко мне — ему же хуже! — и Кирилл сорвался на крик, — Я тебя в покое не оставлю, слышишь, Страж Небес?! Ты же помнишь, на что я способен, не так ли?! А потому, рано или поздно я доберусь до тебя! — взмахнул крыльями, вдруг ставшими грязно-зелёными, и пропал…